Научные публикации

В истории России дороги всегда были чем-то большим, нежели простая линия между двумя пунктами на карте. А потому и бездорожье - одна из двух главных бед нашей действительности - воспринималось и воспринимается особенно болезненно. ("В России нет дорог - только направления", - острили по этому поводу иностранцы.) Вся наша история - это история бесконечных передвижений по громадным пространствам Евразии - порой вынужденных, порой добровольных, - и не столь важно, путешествуем ли мы по бездорожью жизни или по гладкому асфальту шоссе. "Повседневная жизнь русского путешественника в эпоху бездорожья" (а какая эпоха в России может быть названа иначе?) - это, по сути, книга о познании нами собственной страны и собственной истории - ибо иного способа познать страну, кроме как вдоволь поездить по ней не существует. И не случайно книгу эту написал историк - один из лучших специалистов по истории средневековой Руси, автор многих книг, человек, вдоль и поперек исколесивший Россию. Две эпохи, выбранные им в рамках книги, - эпоха Николая I, когда зародился и расцвел жанр "дорожной" прозы, и наше время, - во многом схожи. Духовное "бездорожье", утрата ценностных ориентиров одинаково характерны и для второй четверти XIX века, и для наших дней. А потому и тогда, и сейчас, путешествуя - в кибитке ли, в тарантасе или за рулем собственного автомобиля, - мы пытаемся отыскать ту единственную дорогу, на которую когда-то звал русского человека Гоголь, заклинавший его "проехаться по России". А о том, как "ехалось" и ездится по вечным ухабам русских дорог, что сопровождало и сопровождает путешественника во все времена, без чего он не может обойтись, а что проклинал и проклинает по сей день, - и рассказывается в книге.

В монографии рассматривается особый срез социальной жизни России XVIII в. В ней исследуется организация церковно-приходского, монастырского, правительственного и земского социального призрения в Москве. Главным объектом изучения являются престарелые, дряхлые и увечные люди, отставные воины, которые, будучи нетрудоспособными, нуждались в помощи и заботе. В центре внимания оказываются механизм определения нищего люда в богадельни и на пропитание в монастыри, их численность, социальный и половозрастной состав, условия выхода из купеческой гильдии и мещанского общества ради ухода в монастырь "в надежде пострижения" по причине "слабости здоровья", "по старости лет". Устанавливается масштаб частного призрения, а также роль семьи и родственных связей в оказании социальной помощи. Работа основана на широком круге разнообразных источников. В их числе законодательные акты и ревизские материалы, окладные книги московского купечества и документы Московского магистрата, исповедальные ведомости жителей московских церковных приходов и делопроизводственные документы ряда центральных учреждений. В плане заявленной темы большинство из этих источников используются впервые. Книга снабжена иллюстрациями и рассчитана как на специалистов-историков, преподавателей вузов, так и на всех интересующихся историческим опытом организации социальной помощи в России.