|
|
В римском праве термином institor обозначался управляющий, деятельность которого была связана с торговыми операциями или с так называемой "сферой услуг" и при этом предполагала заключение данным лицом сделок различного характера. Самым распространенным случаем подобного рода деятельности было заведование лавкой (taberna). Согласно римским юристам, инститором могло стать практически любое лицо: "Parvi autem refert, quis sit institor, masculus an femina, liber an servus proprius vel alienus" (D. 14. 3. 7. 1). Таким образом, инститором можно было назначить не только мужчину-раба, но и рабыню (ancilla), не только своего собственного раба, но и чужого (взяв раба в аренду, или имея на него узуфрукт и т.п.). В последнем случае раб-инститор обязывал не своего господина, а собственника того предприятия, которым он заведовал. Если инститора назначал не сам хозяин предприятия, а его прокуратор, то actio institoria вчинялась против хозяина, а также и против прокуратора, если он имел статус prоcurator omnium rerum (D. 14. 3. 5. 18; 14. 3. 6). Инститорами также могли быть лица, не достигшие совершеннолетия: Гай сообщает, что многие назначают в таберны подростков - мальчиков и девочек (pueros puellasque) (D. 14. 3. 8). А.Вакке, впрочем, справедливо полагает, что им можно было доверить только те виды деятельности, которые не требовали особой квалификации (таберна наподобие лавчонки, где торгуют дешевыми вещами).
В соответствии с конструкцией actio institoria инститор обязывал назначившего его в полном объеме (in solidum), т.е. в объеме всего имущества, однако эта возможность обязывать была строго ограничена рамками praepositio инститора, т.е. теми видами сделок, которые он был уполномочен заключать в зависимости от рода своей управленческой деятельности. Это особенно подчеркивалось римскими юристами: "Non tamen omne, quod cum institore geritur, obligat eum, qui praeposuit, sed ita, si eius rei gratia, cui praepositus fuerit, contractum est" (Ulp. ad ed., D. 14. 3. 5. 11). Например, если инститор был назначен для продажи товаров, то он не обязывал хозяина в случае покупки и наоборот (D. 14. 3. 5. 12). Однако ряд praepositiones могли предполагать наличие своеобразных "дополнительных" видов сделок, которые как бы присоединялись к основному виду сделок, на который была ориентирована данная praepositio. Например, если инститор назначен для покупки товаров (ad emendas merces) или для внесения арендной платы за лавку (ad pensionem pro tabernam exsolvendam), то при этом он обязывает хозяина также, если заключит договор займа (mutuum) (D. 14. 3. 5. 13); если инститор назначен для продажи, например, масла, то он имеет право брать в залог (pignus) какую-либо вещь, например, перстень (D. 14. 3. 5. 15). Таким образом, в ряде случаев строгие рамки praepositio могли расширяться; при этом, конечно, римское право исходило из необходимости наиболее разумного обеспечения экономической деятельности инститоров в интересах хозяев тех предприятий, которыми они управляли.
Praepositio инститора, очевидно, оформлялось особой грамотой (в науке ее называют обычно условно lex praepositionis ). Но из сочинений юристов нам гораздо больше известно о другом документе, касающемся компетенции инститоров, - о proscriptio, которая представляла собой объявление, вывешенное перед входом в лавку или в то место, где идет торговля; оно должно было висеть перед глазами у покупателей и должно было быть написано ясными буквами ("claris litteris"), по-гречески или по-латыни в зависимости от местности (D. 14. 3. 11. 3). Эта proscriptio была документом, по сути противоположным lex praepositionis, так как представляла собой запрет хозяина предприятия заключать определенные сделки с назначенным им инститором (ne cum eo contrahatur) (D. 14. 3. 11. 2); это означало, что хозяин снимал с себя ответственность по этим сделкам и не отвечал за них по actio institoria (D. 14. 3. 11. 5). По всем же прочим видам сделок, не указанным в proscriptio, хозяин отвечал как обычно, в рамках praepositio инститора и в силу данного им lex praepositionis (отвечал ipsa praepositione). Часто в большую таберну назначали несколько инститоров. Тогда в proscriptio должно было быть указано, с кем из них нельзя, а с кем можно заключать те или иные сделки (D. 14. 3. 11. 5). Если же хозяин вообще (in totum) запретил заключать сделки с назначенным им заведующим, то тот не считался ни praepositus, ни инститором, а занимал скорее место сторожа (custos) и не мог продавать никаких вещей из лавки (D. 14. 3. 11. 6).
Таким образом, proscriptio, а также и сама praepositio, являлись эффективными средствами, при помощи которых хозяева предприятий и рабовладельцы могли ограничивать деятельность своих управляющих, которые в большинстве случаев являлись рабами, определенной, иногда довольно узкой сферой. С юридической точки зрения эти ограничения были неизбежны, так как собственник предприятия всем своим имуществом отвечал по сделкам, заключенным таким управляющим: его неограниченная ответственность поэтому предполагала в качестве противовеса наличие существенно ограниченной сферы этой ответственности. C экономической точки зрения данные ограничения иллюстрируют стремление рабовладельцев не предоставлять слишком больших хозяйственных полномочий рабу-управляющему, которое возникало из-за опасения утраты контроля над его деятельностью, так как это могло бы нанести очень ощутимый ущерб его предприятию и имуществу, а то и привести к разорению.
До сих пор речь шла преимущественно о праве третьих лиц вчинять иск хозяину предприятия, назначившему инститора. Каковы же были права хозяина в тех случаях, когда ему самому было необходимо вчинить иск против лица, заключившего сделку с его инститором? Если инститор являлся собственным рабом хозяина, то ситуация была ясной: господин в любом случае приобретал иски своего раба (D. 14. 3. 1). Но если это был чужой раб, то все обстояло гораздо сложнее. Как отмечалось в литературе, преторская actio institoria была установлена именно для того, чтобы дать защиту контрагентам инститора, а не владельцу предприятия. Хозяину претор иска против них не давал. Если инститором был свободный, то хозяин ему самому вчинял иск либо из поручения (асtio mandati), либо из ведения чужих дел без поручения (negotiorum gestorum), а в нашем случае с нанятым чужим рабом владельцу предприятия приходилось вчинять эти иски его господину (D. 14. 3. 1). Естественно, что это было крайне неудобно для всех участвующих в этом деле, и поэтому один из классических юристов, Марцелл, опираясь, очевидно, на распространенную в классический период практику, предложил считать справедливым предоставление иска тому, кто назначил инститора, против тех, кто заключил с ним договор (D. 14. 3. 1). Однако Гай добавляет, что к этому можно прибегнуть лишь в том случае, если по-другому хозяин никак на может защитить свое право (D. 14. 3. 2). А.Вакке предполагает, что среди таких ситуаций могут оказаться смерть инститора, его бегство или неплатежеспособность. Как видим, еще и в классический период вопрос об ответственности контрагентов инститора не нашел окончательного решения: на деятельность раба-управляющего, нанятого у другого лица, таким образом, накладывало отпечаток наличие прочной цепи римской familia, которая связывала его с собственным господином.
Сказанное выше служит доказательством тому, что actio institoria по преимуществу была связана именно с назначением на пост инститора собственного раба и ориентировалась таким образом на потестарные отношения в рамках familia.
[1] Wacke A. Die adjektizischen Klagen im Überblick // Zeitschrift der Savigny-Stiftung für Rechtsgeschichte. Romanistische Abt. 1994. Bd.111. S.321.
[2] "Не по всем, однако, сделкам, заключенным с инститором, возлагается обязательство на того, кто его назначил, но лишь тогда, когда договор был заключен в связи с тем делом, которое было поручено инститору". В том случае, если сделка, заключенная рабом, не удовлетворяла этому условию, хозяин нес ответственность только в размере пекулия раба по actio de peculio.
[3] См. об этом: Aubert J.-J. Business Managers in Ancient Rome: A Social and Economic Study of institores. Leiden; New York; Köln, 1994. P.10-11.
[4] Wacke A. Op.cit. S.333.
[5] Kirschenbaum A. Sons, Slaves and Freedmen in Roman Commerce. Jerusalem; Washington, 1987. P.107.
[6] Wacke A. Op.cit. S.342.
