|
|
(Опубликовано в Информационном бюллетене Ассоциации "История и компьютер" №18, 1996)
С 1993 г. приобрели широкую известность сочинения А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского, посвященные глобальной корректировке хронологии исторического процесса. К настоящему времени вышло уже немалое количество книг уважаемых авторов; об отсутствии спроса на них говорить не приходится - скорее, напротив. Однако отношение к трудам этих ученых резко дифференцированное: широкая публика превратила их работы в бестселлеры, в то время как абсолютное большинство специалистов, принадлежащих к академической науке, отзываются о них пренебрежительно. Всякая известность такого рода приобретает скандальный оттенок, и каждому новому читателю приходится делать выбор: верю - потому что несколько провидческих талантов бьются против косной и погрязшей в конъюнктурщине науке; не верю - потому что шарлатаны. Дело здесь, конечно, не в веровании, а в знании. А поскольку корпус сочинений уважаемых авторов уже достаточно велик и вызвал более, чем достаточно, глубинных и поверхностных споров, пробиться сквозь слой полемики к методологическому ядру довольно сложно. В настоящей статье предпринимается подобная попытка.
Названный корпус книг и статей А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского четко делится на три составные части. К первой из них относятся статистические исследования, посвященные передатировке известнейших памятников календарно-астрономического характера: Пасхалии и "Альмагеста", а также трудов средневековых составителей всемирной хронологии. Автор этих строк отнюдь не считает себя специалистом в этой сфере и не может компетентно оценить выводы А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского.
Однако следующие две "части" трудов уважаемых авторов слабо связаны с их вышеуказанными работами. Критическое отношение к традиционной хронологии, почерпнутое в названных исследованиях, подтолкнуло А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского к созданию исправленной "глобальной хронологии" (далее ГХ). Для построения и обоснования ГХ календарно-астрономическое направление исследований имело вспомогательный характер, играло роль подпорок или источника дополнительной аргументации. Сама задача критической проверки традиционной хронологии, само обращение к спорным ее вопросам - не могут не вызвать уважения. Вполне логично и обращение уважаемых ученых от критических построений к позитивным. Естественно, подвергнув традиционную хронологию сомнению, выдвинуть новую хронологию. И если А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский поставили себе столь высокую планку, то и это заслуживает если не уважения, то хотя бы внимания. Другое дело, насколько "планка" была взята.
Описание новорожденной ГХ нетрудно разделить на методику и конкретно-эмпирические выводы. Ради одних выводов не стоило бы браться за эту статью: они столь смехотворны, что при чтении в аудитории студентов-историков вызывают гомерический хохот. Журнал "Мурзилка" для юных историков. Весьма критически высказывался в этом плане А.Ч.Козаржевский (1). Михаил Неборский в недавней рецензии на сочинения А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского дал однозначное определение: "историческое мифотворчество" (2). Авторы с некоторой даже задиристостью обвиняют своих критиков: критика голословна, аргументируйте! Что аргументировать? По каждому АБЗАЦУ в сочинениях уважаемых авторов, посвященных конкретике новой ГХ, можно написать МОНОГРАФИЮ контраргументов.
В качестве примера можно бегло откомментировать один пассаж из начала книги Г.В.Носовского и А.Т.Фоменко "Новая хронология и концепция древней истории Руси, Англии и Рима" (М., 1995. Т.1). Вот он: "Существующая сегодня версия русской истории восходит к Миллеру (2-я половина XVIII века). "История" Татищева, написанная будто бы (? - Д.В.) до Миллера, на самом деле исчезла (сгорела), и мы сегодня имеем (под именем Татищева) лишь татищевские "черновики", изданные Миллером (почерк Татищева хорошо известен исследователям; почитать бы уважаемым авторам работы С.Л.Пештича, в которых татищевская палеография представлена достаточно полно, и развеялись бы все их недоумения - Д.В.). Таким образом, наши сегодняшние сведения о русской истории - весьма позднего происхождения... (Во-первых, конец абзаца по смыслу никак не вытекает из его начала; во-вторых, раз уж взялись упоминать Татищева, то следовало бы сказать и о его предшественниках: М.Стрыйковском, А.Лызлове, А.Манкиеве - их труды старше татищевских - Д.В.)... Как отмечает Ключевский, (Следует ссылка на: Ключевский В.О. Неопубликованные произведения. М.,1983. С.188-191. Это текст одной из юбилейных речей известного историка, а не научное сочинение. - Д.В.)... в XVII веке при царе Алексее Михайловиче в Москве по царскому запросу не могли найти источников по истории Руси ни в царской, ни в патриаршей библиотеках (Речь идет о деятельности первого специального государственного учреждения, занимавшегося историческими разысканиями - Записного приказа. Современными исследователями установлено, что в Записной приказ передавались материалы по истории дипломатической службы и международных отношений из Посольского приказа (3). Во второй половине XVII в. летописные книги в патриаршей библиотеке бесспорно были, о чем свидетельствуют их упоминания в описи патриаршего домового имущества 1677 г. (4) - Д.В.)... В XVIII веке, когда Миллер получил заказ на написание русской истории, он также не смог найти источников по истории Руси в столицах (Надо же, возглавлял Московский архив Коллегии иностранных дел, где скопилась в XVIII в. громадная масса старомосковского приказного делопроизводства, а источников не нашел! - Д.В.) и был вынужден, якобы, отправиться в путешествие по провинциям (в Сибирь!). Следовательно, имеющиеся сегодня летописи, лежащие в основе нашей истории, "привезены" Миллером якобы из Сибири (т.н. "сибирские портфели Миллера" набиты были не летописями, а приказной документацией. Притом подавляющее большинство летописей вошли в научное обращение значительно позже Миллера. - Д.В.). В то же время хорошо известно, что они носят явные следы юго-западно-русского стиля (Факт этот "хорошо известен" только уважаемым авторам. Между белорусско-литовской летописной традицией и летописанием Северо-Восточной Руси - бездна разницы и крайне мало сходных черт. - Д.В.). Древнейшая наша летопись - Радзивилловская (А на самом деле древнейшей крупной летописью считается Суздальская по Лаврентьевскому списку. - Д.В.) - была обнаружена в Кенигсберге" (5). Продолжать ли далее этот скорбный поход в страну невежества? Комментирование подобного рода весьма поверхностно; оно элементарно могло бы быть и втрое более пространным.
Однако критика конкретно-эмпирических выводов А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского оставляет в стороне их методику. Надо полагать, исследователей отпугивает "математическая начинка" методики. Поэтому остается место для сомнений: может быть, теория была верна? Оценивая "глобальную хронометрическую карту", созданную уважаемыми учеными на базе анализа 228 источников по эпохе средневековья, другой рецензент, Е.В.Злобин, писал: "Громадный труд по составлению такого единого свода сам по себе достоин высокой оценки и вызывает только один вопрос - степень репрезентативности собранных в качестве первоисточников материалов" (6). Вряд ли можно говорить о самоценности решения чисто эмпирической задачи, вне ее концептуального и методологического обрамления.
Тот же Е.В.Злобин точно указал на принцип "корреляции максимумов", выступающий в качестве теоретического фундамента для построений А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского. Этот принцип изложен в двух книгах уважаемых авторов: "Критика традиционной хронологии античности и средневековья (Какой сейчас век?). Реферат" (М.,1993) и "Глобальная хронология. Исследования по истории древнего мира и средних веков. Математические методы анализа источников" (М.,1993). И если Е.В.Злобин сетует на то, что А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский не приводят в своих трудах эмпирического, экспериментального подтверждения указанного принципа и даже не дают списка обработанных в соответствии с ним источников, то автор этих строк склонен видеть в концепте "корреляции максимумов" фундаментальную ошибку.
Изложение принципа "корреляции максимумов" занимает всего 3 страницы вместе с графиками (7). В сущности он может быть изложен и в нескольких фразах. При отражении информации об исторических процессах в источниках происходит потеря информации. Эта потеря неравномерна: максимумы информации, приходящиеся на изложение событий в памятниках, имеющих хроникально-летописную (погодную, иными словами) структуру, фиксируются достаточно четко. В том случае, когда "Тексты (хроники) ... зависимы (т.е. описывают примерно одни и те же события на одном и том же интервале времени... в истории одного и того же региона), то точки локальных максимумов их функций объемов [информации] должны коррелировать... Если тексты (хроники)... независимы (т.е. описывают существенно разные исторические периоды или разные регионы), то точки локальных максимумов их функций объемов не коррелируют".
Ошибка состоит в том, что предполагаемой корреляционной зависимости заранее придан характер зависимости функциональной. Эта подмена понятия происходит следующим образом: сравнение "локальных максимумов" может давать корреляционную зависимость в самом широком диапазоне колебания соответствующего коэффициента корреляции; но нет оснований предполагать само появление подобной зависимости обязательным. В значительном числе конкретных случаев коэффициенты должны принимать столь низкое значение, что и о корреляции даже говорить не стоит. А у А.Т.Фоменко ожидание корреляционной зависимости имплицитно предполагает соответствие одного элемента другому в системе хронологизированной потери информации. Принцип "корреляции максимумов" принципиально "не работает" из-за отсутствия параметров, во-первых, максимально возможной ошибки в сравнении графиков формализованной информации исторических источников, во-вторых, из-за полного забвения субъективного фактора, который даже при наличии параметра максимальной ошибки может расширить его диапазон до внешнего снятия самой проблемы по причине недостаточной точности итоговых результатов в сравнении с запросами современного уровня исследований в данной области.
Всякая методика приобретает научный вес только при высокой степени ее фальсифицируемости (имеется в виду возможность экспериментальной проверки). Допустим, принцип "корреляции максимумов", которому А.Т.Фоменко придал универсальное значение, верен. Примем его в качестве рабочей гипотезы. В таком случае, теоретически он должен работать на любых средневековых хрониках, а не только на тех, которые были привлечены уважаемыми авторами для проверки эффективности их метода. Почему бы не произвести независимую проверку? Автор этих строк вполне сознает полную бесполезность подобной работы в области конкретных исследований летописей и хроник. Но в данном случае такого рода проверка - наилучшее подтверждение или опровержение всей концепции ГХ.
В качестве примера можно взять две хрестоматийные (генетически связанные друг с другом) древнерусские летописи: Никоновскую и Cуздальскую по Лаврентьевскому списку (так, как они представлены в Полном собрании русских летописей). Первая из них составлена в XVI в. на Московской митрополичьей кафедре при митрополите Данииле; вторая датируется последней четвертью XIV в. В отличие от А.Т.Фоменко, автор этих строк считает необходимым дать описание методики проведения контрольного опыта. Сравниваются сведения Лаврентьевской и Никоновской летописей, относящиеся к истории Византийской империи и византийцев в промежутке от 850 до 1200 гг. Таким образом, топо-хронологически указанные тексты, по терминологии уважаемых ученых "зависимы"; как в одном, так и в другом случае информация относится к одним и тем же рядам событий (политическая история и церковная жизнь). За счетную единицу объема берется слово. Хронологическая шкала градуируется по десятилетиям (более дробная градуировка не имеет смысла по той причине, что в раннем русском летописании у многих погодный известий "плавающая" хронологическая привязка). Каждый из читателей может без труда построить график распределения объемов информации летописей.
А теперь давайте сравним два графика: по Лаврентьевской и по Никоновской летописям. Согласно теории Фоменко-Носовского, максимумы информации должны коррелировать (т.е. между ними устанавливается относительная зависимость даже при полном несходстве абсолютных величин количества информации на единицу градуировки), причем график Никоновской летописи должен показывать более низкие абсолютные значения объема информации, чем график Лаврентьевской летописи: ведь Никоновская летопись составлена заведомо позднее, и, следуя логике уважаемых авторов, процесс "потери информации" должен привести к лакунам в более поздних памятниках по сравнению с более ранними. Реальный же результат совершенно иной. Во-первых, в графике, построенном по известиям Никоновской летописи, абсолютные значения намного выше. Для доказательства этого очевидного факта требуется всего-навсего взглянуть на взаимное расположение графиков: в подавляющем большинстве случаев график Лаврентьевской летописи идет намного ниже. Во-вторых, нетрудно выделить в графике Никоновской летописи три явных максимума, которые не имеют никакого соответствия во втором графике. Корреляция здесь абсолютно невозможна: сведения, приходящиеся на 1050-е, 1110-е и 1170-е гг. на графике Никоновской летописи выделяются настоящими "столбами", в то время как график Лаврентьевской летописи не дает ни одного выраженного максимума на всем протяжении от 1040-х гг.
Графики распределения объемов информации о Византийской империи и византийцах в Лаврентьевской (а) и Никоновской (б) летописях.
С точки зрения традиционного летописеведения, этот факт объясняется предельно просто: у сводчиков Никоновской летописи, которые могли воспользоваться богатой митрополичьей библиотекой, имелись источники по византийской истории (в настоящее время известные), которых не имелось в распоряжении летописца, работавшего на полтора столетия раньше. Ничего необычного. Но поскольку сама возможность такого рода никак не заложена в принцип "корреляции максимумов", то он оказывается опрокинутым. В сущности, помимо политической и религиозной конъюнктуры, "естественного расширения текста" за счет смены более краткого стиля на более пространный, преобладания локального интереса над региональным или общерусским в местных летописях, внутреннего развития летописного жанра, личных предпочтений летописцев и сводчиков - найдется еще целый ряд причин все того же "субъективного" характера, уничтожающих возможность корреляции максимумов количества информации в "зависимых" летописных памятниках. Автор этих строк не отрицает возможности разработки математического аппарата, в рамках которого можно было бы учесть все это. Однако подобного рода математический аппарат должен быть значительно более тонким и многократно более подробно описанным, чем методический образец, заявленный А.Т.Фоменко. В данном случае читателю предложена не более чем профанация математических методов, используемых в летописеведении. Между тем, в современной исторической науке используются статистические методики, успешно справляющиеся с высокой "сопротивляемостью" летописных текстов в отношении формализации. Прежде всего на ум приходят методики Б.М.Клосса и Л.И.Бородкина-Л.В.Милова.
В дальнейшем А.Т.Фоменко обнаруживает "зависимые" тексты ("дубликаты") исторических памятников в самых разных временах и в самых разных регионах. Поскольку наблюдается "корреляция максимумов", то делается вывод об отражении оными источниками одной и той же информации при ошибочной топо-хронологической привязке. В результате постулируются хронологические сдвиги на несколько столетий, "очищенных" от источников, "в действительности" отражающих более позднюю историческую реальность. Всемирная история складывается этакой гармошкой, омолаживаясь в итоге примерно на тысячелетие. Допустим, при неверном базовом методическом принципе исследовательская интуиция вывела А.Т.Фоменко обходным путем на правильные выводы. Тем более что сам уважаемый ученый пишет об удивительном сходстве распределения объемов информации, связанной с определенными эпохами и династиями, выявляющемся при "наложении" некоторых информационных комплексов на более поздние эпохи и династии. В целях аргументации последнего тезиса приводится изрядное количество таблиц. Однако при основательном анализе оных таблиц создается впечатление их неубедительности и даже некорректности. В качестве примера можно привести таблицу 2 в разделе 10.3 уже упоминавшейся книги А.Т.Фоменко "Критика традиционной хронологии..." (См. c.78-79). Уважаемый ученый произвел синхронизацию династий (и добавленных к династиям политических деятелей), относящихся к Римской империи IV-VI вв. и Священной Римской империи германской нации X-XIII вв. При составлении таблицы проигнорирован факт разделения Римской империи на два самостоятельных государства и византийские императоры даны вперемешку с правителями Западной Римской империи. В правой части таблицы правления Лициния и Константина I, а также Гонория и Феодосия А.Т.Фоменко поменял местами, видимо, в целях большей наглядности. Смерть Теодориха приравнена чудесным образом к "началу известной готской войны в Италии", хотя резоннее было бы готскую войну отнести к следующему пункту таблицы - "Династии готов 526-541 гг."; однако в этом случае синхронизации явно не получилось бы. Все та же готская династия оптом приравнена к одному Конраду IV. Генрих IV, человек, мягко говоря, причудливого нрава, получил параллель в виде Св.Василия Великого, поскольку последний, хотя "формальным правителем не был", но памятен в качестве "известного религиозного деятеля", да и имя его означает "базилевс", царь. Составление таблицы произведено на различных хронологических промежутках. Правая сторона включает в себя монархов и прочих персон, имевших отношение к политической власти на протяжении 285 лет: с 983 по 1266 г. Левая сторона короче: всего 260 лет. Неявным образом четверть столетия аннигилировалась. При всем том, среди синхронизационных таблиц, представленных в различных сочинениях А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского, приведенная здесь в качестве примера - одна из наиболее точных. Автор этих строк ознакомился со всеми таблицами и в КАЖДОЙ из них обнаружил натяжки и странности подобного рода.
На основе произведенной проверки исследовательских методик А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского можно сделать следующие выводы: об их валидности не может быть и речи. На наш взгляд, никакой серьезной "математической начинки" в трудах уважаемых авторов нет. Переход к работе с эмпирическим материалом производился некорректно. Базовая методика принципиально ошибочна.
Поскольку труды уважаемых ученых активно распространяются в околонаучной среде, у широких кругов любителей отечественной истории может сложиться искаженное впечатление о методах и целях исторической информатики. В рамках названной дисциплины работы А.Т.Фоменко и Г.В.Носовского следует считать маргинальными и периферийными. Любое отождествление материала их публикаций с основным трендом исторической информатики неизбежно ведет к маргинализации последней. Поэтому хотелось бы подчеркнуть: между корпусом работ уважаемых авторов по "глобальной хронологии" и современной научной исторической информатикой мало общего.
(1) Козаржевский А.Ч. Источниковедческие проблемы раннехристианской
литературы. М., 1985, с.7-8.
(2) Неборский М. Иван Грозный был женщиной! // Родина, 1996, №5, с.10-12.
(3) Лукичев М.П., Морозов Б.Н. К истории организации официального летописания XVII в. // Археографический ежегодник за 1992 год. М., 1994, с.135.
(4) Володихин Д.М. Книжность и просвещение в Московском государстве XVII в. М., 1993, с.167, 175.
(5) Указ. соч., с.28-29.
(6) Злобин Е.В. Машиночитаемые документы в свете "новой хронологии" // Информационный бюллетень ассоциации "История и компьютер", 1996, №16. с.100.
(7) Фоменко А.Т. Критика традиционной хронологии... с.60-62.
