 |
 |
|
|
{137}
I. Заседание во время завтрака
Начало в 13 час.
Конец в 15 час.
Гопкинс. Вопрос о приглашении Турции вступить в войну связан с вопросом о том, какую поддержку Турция может получить от Великобритании и Соединенных Штатов. Кроме того, необходимо координировать вступление Турции в войну с общей стратегией.
Рузвельт. Другими словами, Инёню спросит нас, поддержим ли мы Турцию. Я думаю, что этот вопрос необходимо еще разработать.
Сталин. Черчилль cказал, что британское правительство предоставляет для помощи Турции 20-30 эскадрилий и 2-3 дивизии.
Черчилль. Мы не давали согласия в отношении 2-3 дивизий. У нас в Египте имеются 17 эскадрилий, которые не используются в настоящее время англо-американским командованием. Эти эскадрильи, в случае вступления Турции в войну, послужили бы целям ее обороны. Кроме того, Англия дала согласие на предоставление Турции трех полков ПВО. Вот все, что было обещано англичанами Турции. Англичане не обещали Турции войск. У турок имеются 50 дивизий. Турки хорошие бойцы, но у них нет современного вооружения. Что касается 2-3 дивизий, о которых говорит маршал Сталин, то британское правительство выделило эти дивизии для овладения островами в Эгейском море в случае вступления Турции в войну, а не для помощи Турции.
Рузвельт (обращаясь к Черчиллю). Правда ли, что операция против Родоса потребует большого количества десантных средств?
Черчилль. Эта операция потребует десантных средств не больше того количества, которое находится в Средиземном море.
Рузвельт. Мое затруднение состоит в том, что американский штаб еще не изучил вопроса о количестве десантных судов, необходимых для операций в Италии, подготовки "Оверлорда" в Англии и для Индийского океана. Поэтому я должен быть осторожен в отношении {138} обещаний Турции. Я боюсь, как бы эти обещания не помешали выполнению нашего вчерашнего соглашения.
Сталин. Помимо вступления в войну Турция предоставит также свою территорию для авиации союзников.
Черчилль. Конечно.
Сталин. Я думаю, что с этим вопросом покончено.
Черчилль. Мы не предлагали ничего того, чего мы не можем дать. Мы предложили туркам три новые эскадрильи истребителей, чтобы довести общее количество эскадрилий, включая находящиеся в Египте, до двадцати. Может быть, американцы добавят что-либо к этому количеству? Мы обещали предоставить туркам части ПВО, но мы не обещали туркам никаких войск, так как у нас их нет. Что касается десантных средств, то они потребуются в марте месяце, но я полагаю, что мы сможем их найти в период между занятием Рима и началом "Оверлорда".
Рузвельт. Я хочу посоветоваться с военными. Я надеюсь, что Черчилль прав, но мои советники говорят, что возможны трудности в использовании десантных судов в период между занятием Рима и началом "Оверлорда". Они полагают, что к 1 апреля совершенно необходимо иметь десантные суда, которые будут использованы в операции "Оверлорд".
Черчилль. Я не вижу затруднений. Мы никаких предложений Турции не делали, и я не знаю, примет ли их Инёню. Он будет в Каире и познакомится с положением дел. Я могу предоставить туркам 20 эскадрилий. Никаких войск я туркам не дам. Кроме того, я думаю, что войска им и не требуются. Однако все дело в том, что я не знаю, приедет ли Инёню в Каир.
Сталин. Не захворает ли Инёню?
Черчилль. Легко может захворать. Если Инёню не согласится поехать в Каир для встречи со мной и президентом, то я готов поехать к нему на крейсере в Адану. Инёню приедет туда, и я нарисую ему неприятную картину, которая предстанет перед турками в том случае, если они не согласятся вступить в войну, и приятную картину в противоположном случае. Я сообщу вам тогда о результатах своих бесед с Инёню.
Гопкинс. Вопрос о поддержке Турции в войне не обсуждался американскими военными, и я поэтому сомневаюсь в целесообразности приглашения Инёню в Каир, пока военные не изучили этого вопроса. Когда вчера во время завтрака с Молотовым и Иденом мы говорили о вступлении Турции в войну, мы не знали о решении, принятом в отношении операции "Оверлорд".
{139}
Сталин. Следовательно, Гопкинс предлагает не приглашать Инёню.
Гопкинс. Я не предлагаю не приглашать Инёню, но подчеркиваю, что предварительно было бы полезно получить сведения о той помощи, которую мы можем оказать туркам.
Черчилль. Я согласен с Гопкинсом. Мы должны договориться по вопросу о возможной помощи туркам.
Сталин. Без военных этого не сделать?
Черчилль. Мы должны совместно с военными изучить вопрос о десантных средствах. Возможно, их удастся получить больше, чем мы думаем, взяв их с Индийского или Тихого океанов или построив их. Если это невозможно, то нужно от чего-то отказаться. Однако, во всяком случае, решено, что "Оверлорд" не должен пострадать.
Рузвельт. Я думаю, что было бы полезно, если бы я коротко изложил положение на Тихом океане в связи с вопросом о возможном изъятии оттуда десантных средств, как это предлагает Черчилль. Я должен подчеркнуть, что, во-первых, расстояние от Тихого океана до Средиземного моря огромно. Во-вторых, мы двигаемся в Тихом океане на север для того, чтобы перерезать коммуникации японцев, и нам нужны десантные средства в этом районе.
Гопкинс. Верно ли, что Черчилль и Идеи не говорили с турками о захвате Эгейских островов?
Иден. Нет, я об этом не говорил. Я просил турок лишь о предоставлении авиабаз и не затрагивал с ними вопроса о десантных операциях.
Рузвельт. Если я увижусь с турецким президентом, то я не намереваюсь делать ему предложения о том, чтобы мы взяли Крит и Додеканезские острова.
Черчилль. Я хочу получить от турок авиабазы в районе Смирны, которые англичане помогли построить туркам. Получив от турок эти авиабазы, мы изгоним германские военно-воздушные силы с островов. Мы готовы для этой цели платить одним своим самолетом за один уничтоженный германский самолет. Задача изгнания немецких гарнизонов с островов будет возможна, если мы обеспечим себе превосходство в воздухе в этом районе. Нет надобности брать приступом остров Родос, где находится 8 тысяч итальянцев и 5 тысяч немцев. Их можно уморить голодом. Если мы получим базы в Турции, то наши корабли, при поддержке авиации, смогут перерезать коммуникации немцев, и цель будет достигнута.
Сталин. Это правильно. По-моему, 20 эскадрилий в Каире сейчас ничего не делают. Но если они вступят в действие, то от немецких военно-воздушных сил ничего не останется. Но надо было бы добавить к эскадрильям истребителей некоторое количество бомбардировщиков.
{140}
Рузвельт. Я согласен с предложением Черчилля о предоставлении для целей обороны Турции 20 эскадрилий и некоторого количества бомбардировщиков.
Черчилль. Мы предлагаем Турции ограниченное прикрытие с воздуха и ПВО. Сейчас зима, и вторжение в Турцию невероятно. Мы предполагаем продолжить снабжение Турции вооружением. Турция получает большей частью американское вооружение. В настоящее время мы предлагаем Турции неоценимую возможность принять приглашение Советского правительства участвовать в мирной конференции.
Сталин. Какого вооружения не хватает Турции?
Черчилль. У турок имеются .винтовки, неплохая артиллерия, но у них нет противотанковой артиллерии, нет авиации и нет танков. Мы организовали в Турции военные школы, но турки их плохо посещают. У турок нет опыта в обращении с радиоаппаратурой. Но турки являются хорошими бойцами.
Сталин. Вполне возможно, что если турки дадут аэродромы союзникам, то Болгария не нападет на Турцию, а немцы будут ждать нападения Турции. Турция не нападет на немцев, а будет находиться с ними просто в состоянии войны. Но зато союзники получают от Турции аэродромы и порты. Если бы события приняли такой оборот, то это было бы также неплохо.
Иден. Я говорил туркам, что они могут предоставить авиабазы союзникам, не воюя, ибо Германия не нападет на Турцию.
Рузвельт. В этом отношении Турции могла бы служить примером Португалия.
Иден. Нуман не хотел согласиться с моей точкой зрения. Он сказал, что Германия будет реагировать и что Турция предпочла бы вступить в войну по своей доброй воле, чем быть в нее втянутой.
Черчилль. Это правильно. Но я должен сказать следующее. Когда вы просите Турцию растянуть свой нейтралитет путем предоставления нам авиабаз, то турки нам отвечают, что они предпочитают серьезную войну; когда же вы говорите туркам о вступлении в серьезную войну, то они отвечают нам, что у них нет для этого вооружения. Если турки ответят нам на наше предложение отрицательно, то мы должны изложить им серьезные соображения. Мы должны им сказать, что они не будут в этом случае участвовать в мирной конференции. Что касается Англии, то мы скажем, что нас не интересуют дела турок. Кроме того, мы прекратим снабжение Турции вооружением.
Иден. Я хочу уточнить, какие требования мы должны будем предъявить Турции в Каире. Я понимаю, что мы должны требовать от турок вступления в войну против Германии.
Сталин. Именно против Германии.
Черчилль. Я считаю это требование правильным. В то же время {141}
Сталин. Имеется еще одна возможность, о которой я хотел бы сказать. Турция объявит войну Германии. Германия будет требовать от Болгарии нападения на Турцию. Может случиться, что Болгария воспротивится этому требованию и не нападет на Турцию. Тогда Германия может оккупировать Болгарию, а Болгария обратится к Советскому правительству с просьбой о помощи.
Черчилль. Я думаю, что этого не случится, так как немцы должны были бы в этом случае заменить своими войсками болгарские дивизии на Балканах. Однако было бы хорошо, чтобы случилось так, как говорит маршал Сталин.
Молотов. Во время заседания позавчера Черчилль говорил, что если Турция не вступит в войну, то права Турции в отношении проливов не могут остаться неизменными. Он просит Черчилля разъяснить это заявление.
Черчилль. Я думаю, что режим проливов следует подвергнуть пересмотру, хотя бы по той причине, что участниками конвенции в Монтрё являются японцы.
Рузвельт. Я думаю, что независимо от того, вступит или не вступит Турция в войну, Дарданеллы должны быть свободны для прохода военных и торговых судов всех наций. Они должны быть поставлены под контроль держав, осуществляющих полицейские функции.
Черчилль. Турция является нашим союзником, но, если она откажется выполнить наши требования, мы ей заявим, что Англия не будет особо интересоваться решением вопроса о проливах. Мы скажем туркам, что если в отношении режима проливов будет принято решение, то англичане согласятся с этим решением и не будут защищать турок. Мы проявим к ним холодное отношение и заявим, что они должны урегулировать свои дела с Советским Союзом.
Сталин. Кажется, имеется желание представить предложение Турции о вступлении в войну как предложение Советского правительства?
Черчилль. Нет, имеется в виду сделать это предложение и от имени британского правительства.
Иден. Я хотел бы согласовать текст идентичной телеграммы послам Советского Союза, Англии и Соединенных Штатов в Анкаре с поручением посетить Инёню и передать ему приглашение о приезде в Каир.
(Согласовывается и принимается текст указанной телеграммы.)
{142}
Рузвельт. Можно считать этот вопрос исчерпанным. Теперь я и Черчилль хотели бы обсудить с маршалом Сталиным вопрос о Финляндии. Было бы желательно вывести Финляндию из войны.
Сталин. Я могу сделать по этому поводу следующее сообщение. Некоторое время тому назад заместитель шведского министра иностранных дел Бохеман спросил нашего посланника в Стокгольме, что думает Россия о Финляндии. Он сказал, что финны боятся, что Россия отнимет у Финляндии независимость и превратит ее в свою провинцию. Бохеман сказал, что финны хотели бы переговорить с русскими. Из Москвы ответили, что у Советского правительства нет намерения превратить Финляндию в свою провинцию. Кроме того, наш посланник в Стокгольме по поручению Советского правительства сообщил шведам, что Советское правительство не возражает против того, чтобы финны приехали в Москву для переговоров. Финны желали это сделать. Затем советскому посланнику было поручено сказать, что Советское правительство хотело бы, чтобы финны изложили свои взгляды на выход Финляндии из войны и свои условия. Уже будучи в Тегеране, мы получили содержание ответа финнов, который был передан через Бохемана. Полного текста ответа мы еще не получили. В ответе финнов сказано, что Маннергейм и Рюти готовы прибыть в Москву для переговоров и что за основу переговоров они согласны принять советско-финляндскую границу, существовавшую в 1939 году, с некоторыми поправками в нашу пользу. При этом финны не указали, о каких именно поправках идет речь. Мое мнение таково, что этот ответ финнов показывает, что они не хотят серьезных переговоров с Советским правительством. Они еще верят в победу Германии.
Черчилль. Это очень интересное сообщение.
Рузвельт. Да, очень интересное сообщение, но неудовлетворительное.
Сталин. Дело в том, что в руководящих финских кругах имеются элементы, еще верящие в победу Германии.
Рузвельт. Я согласен с этим.
Черчилль. Я очень симпатизировал финнам, когда между ними и Россией в 1939 году возникла война. В Англии симпатии были на стороне финнов. Но все в Англии повернулись против финнов, когда Финляндия присоединилась к Германии в нападении на Советский Союз. Это было, по моему мнению, подлостью со стороны Финляндии. Я хотел бы указать на несколько обстоятельств, которым я придаю значение. Во-первых, Советский Союз должен иметь обеспеченные подходы к Ленинграду. Я думаю, что позиции России {143} как доминирующей морской и военно-воздушной державы в Балтийском море должны быть обеспечены. Затем я хотел бы сказать, что в Англии считали бы большим несчастьем, если бы финны против своей воли были подчинены другой стране. Я не думаю, что со стороны Советского Союза было бы целесообразно требовать репараций с Финляндии.
Сталин. Мы намерены потребовать от Финляндии возмещения причиненного нам ущерба. При этом нам нужны не деньги, а возмещение натурой. Финляндия могла бы это сделать в течение 5-8 лет, поставляя нам в возмещение ущерба бумагу, лес и другие материалы.
Черчилль. Я думаю, что ущерб, причиненный финнами России во время войны Финляндии в союзе с Германией, превосходит все, что эта бедная страна в состоянии возместить. Когда я об этом говорю, в моих ушах звучит советский лозунг: "Мир без аннексий и контрибуций". Он, Черчилль, помнит этот лозунг со времени революции в России.
Сталин. Я же говорил вам, что становлюсь консерватором.
Черчилль. Мы планируем осуществить "Оверлорд", провести операции в Италии и Южной Франции, а также крупные операции на советско-германском фронте и, кроме того, добиться, если это удастся, вступления Турции в войну. В этой обстановке я хотел бы видеть Финляндию вышедшей из войны, а Швецию вступившей в войну.
Рузвельт. Меня интересует вопрос о том, смогут ли финны изгнать немцев из своей страны и сколько войск они имеют на фронте против Советского Союза.
Сталин. В настоящее время финны держат на фронте против нас 21 дивизию. До последнего времени у финнов было на фронте 16 дивизий, но они добавили еще 5 дивизий, несмотря на то, что хотят вести с нами переговоры.
Молотов. Я должен сказать, что финны в течение двадцати семи месяцев держат под артиллерийским обстрелом Ленинград - вторую столицу Советского Союза.
Рузвельт. Финны увеличили количество своих дивизий на фронте, вероятно, для того, чтобы выторговать лучшие для себя условия. Согласно полученной мною информации, финны готовы отодвинуть границу от Ленинграда на Карельском перешейке. Что касается Ханко, то я думаю, что, может быть, следовало бы договориться о том, чтобы Ханко был превращен в пляж для купания.
Черчилль. Я не хочу оказывать давления на своих русских друзей в отношении Финляндии. Поскольку это касается Великобритании, {144} то мы порвали с финнами. Мы ожидаем, что необходимая русским безопасность их границ с Финляндией будет обеспечена, но мы просили бы быть снисходительными к финнам. Было бы интересно узнать, каковы русские условия выхода Финляндии из войны.
Сталин. Эти условия были сообщены в свое время американскому правительству, которое хотело принять на себя посредничество в деле заключения мира между Советским Союзом и Финляндией. Но, видимо, американскому правительству не удалось этого сделать.
Рузвельт. Нам известно, что Советский Союз требовал восстановления действия советско-финляндского мирного договора 1940 года, который финны нарушили, ибо хотели изменить его.
Сталин. Что касается Ханко то мы готовы отказаться от него при условии, что Петсамо, которое было в свое время подарено Советским Союзом Финляндии, будет нам возвращено.
Рузвельт. А что если предложить финнам прибыть в Москву без предварительных условий для переговоров?
Сталин. Если не будет уверенности в том, что в случае приезда финнов в Москву может состояться соглашение, то это пойдет на пользу Германии. Германия использует безуспешность советско-финляндских переговоров. Агрессивные круги в Финляндии также воспользуются этим, чтобы показать, что финны стремятся к переговорам с русскими, а русские этого не хотят.
Черчилль. В этом случае мы прямо скажем, что они лгут.
Сталин. Если Рузвельт и Черчилль настаивают на том, чтобы финны приехали в Москву, пусть они едут. Все зависит от того, кого они пошлют в Москву.
Черчилль. Мы, англичане, не настаиваем на приезде в Москву финнов. Мы оставляем этот вопрос на усмотрение Советского правительства.
Сталин. Если президент считает, что стоит попытаться начать переговоры с финнами, то мы против этого не возражаем.
Рузвельт. Я думаю, что нынешние правители Финляндии пронацисты. Но если бы в Москву были посланы другие финны, то было бы лучше.
Сталин. Конечно, это было бы лучше, но мы готовы разговаривать с Рюти и даже с самим чертом, если финны его пошлют к нам.
Черчилль. Согласны ли вы рассмотреть финляндский вопрос в связи с общими усилиями заставить Швецию вступить в войну до мая месяца?
Сталин. Согласен.
Черчилль. Я все же хотел бы знать русские условия мира с Финляндией.
Сталин. В наши условия мира с Финляндией входит восстановление действия советско-финского договора 1940 года. При этом мы готовы, если этого пожелают финны, отказаться от Ханко взамен {145} нам района Петсамо. Мы намерены также потребовать возмещения натурой в половинном размере ущерба, причиненного нам Финляндией в этой войне, изгнания немцев из Финляндии, разрыва с Германией и выполнения некоторых других условий.
Черчилль. Легко причинить ущерб, но трудно его возместить. Практика показала, что уплата долга никогда не производится. Что касается Германии, то я считаю, что Советский Союз должен отобрать у Германии все машины и станки.
Сталин. Черчилль только что провозгласил лозунг против аннексий и контрибуций.
Черчилль. Этот лозунг действителен в отношении Финляндии, бедной и слабой страны. Она не сможет возместить ущерба, причиненного ею России.
Рузвельт. Я готов помочь делу выхода Финляндии из войны в духе того, о чем мы говорили сегодня, но я считаю, что самым лучшим было бы изменение состава финляндского правительства.
Сталин. Конечно, это было бы хорошо.
Черчилль. Мне понравился наш сегодняшний разговор.
II. Заседание за круглым столом
Начало в 16 час.
Конец в 19 час. 40 мин.
Рузвельт. Я хотел бы, чтобы мы на этом заседании обсудили вопросы о Польше и о Германии.
Сталин. А также вопрос о коммюнике.
Рузвельт. Коммюнике уже готовитcя.
Молотов. Можем ли мы получить сейчас ответ на вопрос относительно передачи нам части итальянского торгового и военно-морского флота?
Рузвельт. Ответ на этот вопрос очень прост. Мы получили большое количество итальянских кораблей. Они должны, по моему мнению, находиться во временном пользовании Объединенных Наций и должны использоваться наилучшим образом. После войны они должны быть распределены между Объединенными Нациями.
Молотов. Если эти корабли невозможно передать нам в собственность, то мы просим о передаче их нам во временное пользование. Мы их употребим в интересах союзников и всех Объединенных Наций.
Сталин. Если Турция не вступит в войну, то переданные нам итальянские корабли не удастся провести в Черное море, и тогда мы желали бы их иметь в Северном море. Мы знаем, что Великобритании и Соединенным Штатам нужны корабли, но мы просим немного.
Черчилль. Я за это.
Рузвельт. Я также за.
Черчилль. Я хотел бы, чтобы эти корабли находились в Черном море.
{146}
Сталин. Мы также предпочитаем их иметь в Черном море.
Черчилль. Может быть, было бы хорошо ввести переданные Советскому Союзу итальянские корабли в Черное море вместе с британскими кораблями для помощи советскому военно-морскому флоту.
Сталин. Хорошо, пожалуйста.
Черчилль. Нам нужно урегулировать вопрос о передаче кораблей с итальянцами, так как они помогают нам своим флотом. Некоторые итальянские корабли участвуют в боевых действиях, другие несут патрульную службу. Подводные лодки используются для снабжения. Конечно, желательно получить от итальянского флота возможно большую пользу, чем иметь era против себя. Поэтому я прошу дать нам два месяца для урегулирования с итальянцами вопроса о передаче итальянских кораблей Советскому Союзу. Вопрос этот деликатный, и здесь нужно действовать так, как кошка ведет себя с мышью.
Сталин. Можем ли мы, следовательно, получить эти корабли к концу января будущего года?
Рузвельт. Согласен.
Черчилль. Согласен.
Сталин. На этих кораблях будут наши команды.
Черчилль. Мы хотели бы помочь русскому флоту в Черном море нашими кораблями. Кроме того, мы были бы рады помочь в ремонте советских военно-морских баз в Черном море, например Севастополя. Мы были бы также рады, если Советское правительство сочтет это полезным, ввести в Черное море 4-5 британских подводных лодок для того, чтобы топить там румын и немцев. Я должен сказать, что мы не имеем в Черном море ни притязаний, ни интересов.
Сталин. Хорошо, за всякую помощь, оказанную нам, мы будем благодарить.
Черчилль. Есть один момент, который мы могли бы использовать в случае вступления Турции в войну. Если Турция побоится вступить в войну, но согласится растянуть свой нейтралитет, то, может быть, Турция позволит пропустить несколько подводных лодок через Босфор и Дарданеллы в Черное море и корабли со снабжением для них. Американские подводные лодки топят много японских судов на Тихом океане; наши подводные лодки топили большое количество немецких и итальянских кораблей в Средиземном море; теперь наши подводные лодки могли бы помочь в Черном море.
Сталин. Вопрос исчерпан?
Черчилль. Да.
Рузвельт. Я хотел бы переговорить о Польше. Я хочу выразить надежду, что Советское правительство сможет начать переговоры и восстановить свои отношения с польским правительством.
Сталин. Агенты польского правительства, находящиеся в {147} Польше, связаны с немцами. Они убивают партизан. Вы не можете себе представить, что они там делают.
Черчилль. Это важный для нас вопрос. Мы объявили войну Германии из-за того, что Германия напала на Польшу. В свое время меня удивило, что Чемберлен не стал вести борьбу за чехов в Мюнхене, но внезапно в апреле 1939 года дал гарантию Польше. Я был удивлен, когда он отверг более благоприятные возможности и вернулся к политике войны. Но одновременно я был также и обрадован этим обстоятельством. Ради Польши и во исполнение нашего обещания мы, хотя и были не подготовлены, за исключением наших военно-морских сил, объявили войну Германии и сыграли большую роль в том, чтобы побудить Францию вступить в войну. Франция потерпела крах. Но мы благодаря нашему островному положению оказались активными бойцами.
Мы придаем большое значение причине, по которой мы вступили в войну. Я понимаю историческую разницу между нашей и русской точками зрения в отношении Польши. Но у нас Польше уделяется большое внимание, так как нападение на Польшу послужило тем, что заставило нас предпринять нынешние усилия. Я также очень хорошо понимал положение России в начале войны и, принимая во внимание нашу слабость в начале войны, мюнхенскую политику и тот факт, что Франция изменила данным ею гарантиям Чехословакии, я понимаю, что Советское правительство не могло в этих условиях рисковать своей жизнью.
Но теперь другое положение, и я думаю, что, если нас спросят, почему мы вступили в войну, мы ответим, что это случилось потому, что мы дали гарантию Польше. Я хочу напомнить приведенный мною пример о трех спичках, одна из которых представляет Германию, другая - Польшу и третья - Советский Союз. Все эти три спички должны быть передвинуты на запад, чтобы разрешить одну из главных задач, стоящих перед союзниками, - обеспечение безопасности западных границ Советского Союза.
Сталин. Вчера не было разговора о переговорах с польским правительством. Вчера разговаривали о том, что нужно предписать польскому правительству то-то и то-то. Я должен сказать, что Россия не меньше, а больше других держав заинтересована в хороших отношениях с Польшей, так как Польша является соседом России. Мы - за восстановление, за усиление Польши. Но мы отделяем Польшу от эмигрантского польского правительства в Лондоне. Мы порвали отношения с этим правительством не из-за каких-либо наших капризов, а потому что польское правительство присоединилось к Гитлеру в его клевете на Советский Союз. Все это было опубликовано в печати. Какие у нас могут быть гарантии в том, что эмигрантское польское правительство в Лондоне снова не {148} сделает то же самое? Мы хотели бы иметь гарантию в том, что агенты польского правительства не будут убивать партизан, что эмигрантское польское правительство будет действительно призывать к борьбе против немцев, а не заниматься устройством каких-либо махинаций. Мы будем поддерживать хорошие отношения с правительством, которое призывает к активной борьбе против немцев. Однако я не уверен, что нынешнее эмигрантское польское правительство в Лондоне является таким, каким оно должно быть. Если оно будет солидаризироваться с партизанами и если мы будем иметь гарантию, что его агенты не будут иметь связей с немцами в Польше, тогда мы будем готовы начать с ним переговоры.
Черчилль говорит о трех спичках. Я хотел бы спросить, что это означает.
Черчилль. Было бы хорошо здесь, за круглым столом, ознакомиться с мыслями русских относительно границ Польши. Мне кажется, что тогда Идеи или я могли бы их изложить полякам. Мы полагаем, что Польшу следует удовлетворить, несомненно, за счет Германии. Мы были бы готовы сказать полякам, что это хороший план и что лучшего плана они не могут ожидать. После этого мы могли бы поставить вопрос о восстановлении отношений. Но я хотел бы подчеркнуть, что мы хотим существования сильной, независимой Польши, дружественной по отношению к России.
Сталин. Речь идет о том, что украинские земли должны отойти к Украине, а белорусские - к Белоруссии, то есть между нами и Польшей должна существовать граница 1939 года, установленная советской конституцией. Советское правительство стоит на точке зрения этой границы и считает это правильным.
Рузвельт. Возможно ли будет организовать в добровольном порядке переселение поляков с территорий, отошедших к Советскому Союзу?
Сталин. Это можно будет сделать. Какие еще вопросы имеются для обсуждения?
Рузвельт. Вопрос о Германии.
Сталин. Какие предложения имеются по этому поводу?
Рузвельт. Расчленение Германии.
Черчилль. Я за расчленение Германии. Но я хотел бы обдумать вопрос относительно расчленения Пруссии. Я за отделение Баварии и других провинций от Германии.
Рузвельт. Чтобы стимулировать нашу дискуссию по этому вопросу, я хотел бы изложить составленный мною лично два месяца тому назад план расчленения Германии на пять государств.
Черчилль. Я хотел бы подчеркнуть, что корень зла Германии - Пруссия.
Рузвельт. Я хотел бы, чтобы мы сначала имели перед собой картину в целом и потом говорили об отдельных компонентах. По {149} моему мнению, Пруссия должна быть возможно ослаблена и уменьшена в своих размерах. Пруссия должна составлять первую самостоятельную часть Германии. Во вторую часть Германии должны быть включены Ганновер и северо-западные районы Германии. Третья часть - Саксония и район Лейпцига. Четвертая часть - Гессенская провинция, Дармштадт, Кассель и районы, расположенные к югу от Рейна, а также старые города Вестфалии. Пятая часть - Бавария, Баден, Вюртемберг. Каждая из этих пяти частей будет представлять собою независимое государство. Кроме того, из состава Германии должны быть выделены районы Киль-ского канала и Гамбурга. Этими районами должны будут управлять Объединенные Нации или четыре державы. Рурская и Саарская области должны быть поставлены под контроль либо Объединенных Наций, либо попечителей всей Европы. Вот мое предложение. Я должен предупредить, что оно является лишь пробным.
Черчилль. Вы изложили "полный рот" всего. Я считаю, что существуют два вопроса: один - разрушительный, а другой - конструктивный. У меня две мысли: первая - это изоляция Пруссии от остальной Германии; вторая - это отделение южных провинций Германии - Баварии, Бадена, Вюртемберга, Палатината от Саара до Саксонии включительно. Я держал бы Пруссию в жестких условиях. Я считаю, что южные провинции легко оторвать от Пруссии и включить их в дунайскую конфедерацию. Люди, живущие в Дунайском бассейне, не являются причиной войны. Во всяком случае, с пруссаками я поступил бы гораздо более сурово, чем с остальными немцами. Южные немцы не начнут новой войны.
Сталин. Мне не нравится план новых объединений государств. Если будет решено разделить Германию, то не надо создавать новых объединений. Будь то пять или шесть государств и два района, на которые Рузвельт предлагает расчленить Германию, этот план Рузвельта об ослаблении Германии может быть рассмотрен. Черчиллю скоро придется иметь дело с большими массами немцев, как и нам. Черчилль увидит тогда, что в германской армии сражаются не только пруссаки, но и немцы из остальных провинций Германии. Лишь австрийцы, сдаваясь в плен, кричат: я австриец,- и наши солдаты их принимают. Что касается немцев из отдельных провинций Германии, то они дерутся с одинаковым ожесточением. Как бы мы ни подходили к вопросу о расчленении Германии, не нужно создавать нежизнеспособного объединения дунайских государств. Венгрия и Австрия должны существовать отдельно друг от друга. Австрия существовала как самостоятельное государство до тех пор, пока она не была затронута.
Рузвельт. Я согласен с маршалом Сталиным, в частности, в том, что между немцами, происходящими из различных германских провинций, не существует разницы. 50 лет тому назад эта разница {150} существовала, но сейчас все немецкие солдаты одинаковы. Правда, это не относится к прусскому офицерству.
Черчилль. Я не хочу, чтобы меня истолковывали так, как будто бы я не за расчленение Германии. Но я хотел бы сказать, что если раздробить Германию на несколько частей и не создать комбинации из этих частей, тогда, как это говорил маршал Сталин, наступит время, когда немцы объединятся.
Сталин. Нет никаких мер, которые могли бы исключить возможность объединения Германии.
Черчилль. Маршал Сталин предпочитает раздробленную Европу?
Сталин. При чем здесь Европа? Я не знаю, нужно ли создавать четыре, пять или шесть самостоятельных германских государств. Этот вопрос нужно обсудить. Но для меня ясно, что не нужно создавать новые объединения.
Рузвельт. Следует ли создать для изучения вопроса о Германии специальный комитет или, может быть, следует передать его в лондонскую комиссию?
Сталин. Можно передать этот вопрос в лондонскую комиссию, в которой имеются представители трех наших государств.
Черчилль. Теперь я хотел бы снова вернуться к польскому вопросу, который мне кажется более срочным, ибо поляки могут наделать много шуму. Я хотел бы зачитать следующее свое предложение по польскому вопросу. При этом я не прошу соглашаться с ним в том виде, как оно мною составлено, так как я сам еще не принял окончательного решения.
Мое предложение гласит:
"В принципе было принято, что очаг польского государства и народа должен быть расположен между так называемой линией Керзона и линией реки Одер, с включением в состав Польши Восточной Пруссии и Оппельнской провинции. Но окончательное проведение границы требует тщательного изучения и возможного расселения населения в некоторых пунктах".
Сталин. Русские не имеют незамерзающих портов на Балтийском море. Поэтому русским нужны были бы незамерзающие порты Кенигсберг и Мемель и соответствующая часть территории Восточной Пруссии. Тем более, что исторически - это исконно славянские земли. Если англичане согласны на передачу нам указанной территории, то мы будем согласны с формулой, предложенной Черчиллем.
Черчилль. Это очень интересное предложение, которое я обязательно изучу.
Выверено по изданию: Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны
