Гражданин

ГРАЖДАНИН (древняя и новая история, политическое право) - тот, кто является членом свободного сообщества многих семейств, имеет его права и пользуется его привилегиями. Тот, кто проживает в таком сообществе ради какого-то дела и по его окончании должен уехать, отнюдь не является гражданином этого общества, но лишь его кратковременным членом. Также не является гражданином тот, кто пребывает в нем постоянно, но не пользуется правами и привилегиями. Лишенный их тоже перестает быть гражданином. Женщинам, малолетним детям и слугам это звание дается лишь как членам семьи подлинного гражданина, но они не являются гражданами в полном смысле этого слова.

Можно разделить граждан на два разряда - урожденных и натурализованных. Урожденные родились гражданами, натурализованным общество даровало участие в его правах и привилегиях, хотя они в нем и не родились.

Афиняне были очень осторожны в предоставлении чужеземцам права гражданина своего города. Они придавали ему гораздо большее значение, чем римляне; у них звание гражданина никогда не роняло цены, но они не извлекали из его высокой роли, вероятно, самого важного преимущества, а именно роста за счет всех тех, кто этого звания добивался: гражданами Афин были только те, чьи родители были гражданами.

Когда молодой человек достигал двадцати лет, его включали в список лексиарха 1 и государство принимало его в число своих членов. При обряде принятия его заставляли с обращенным к небу лицом произносить следующую клятву: "Я не посрамлю оружия и не покину товарища, с которым буду рядом в строю. Я буду также сражаться за очаги и жертвенники один и вместе со многими. Я не внесу смуту в отечество и не предам его. Я отправлюсь по морю войной против любой страны, куда буду направлен. Я буду соблюдать постоянно установленные празднества, буду повиноваться принятым установлениям и приму все те, которые еще "благоразумно" установит народ. И если кто-нибудь отменит принятые законы, не убедив [народа], я не допущу этого. И я буду блюсти и чтить отеческие святыни один и вместе со всеми остальными. Боги-свидетели Аглавра, Эниалий, Арес, Зевс, Талло, Авксо"2. Хотя слово "благоразумно", предоставляя каждому лицу право оценивать новые законы, могло привести к немалым смутам, все же эта клятва весьма хороша и разумна.

Однако можно было стать афинским гражданином путем усыновления гражданином и с согласия народа, но эта милость давалась редко. {85} Гражданами становились лишь с двадцати лет, но и переставали ими быть, когда старость мешала заниматься общественными обязанностями. Это же относилось к изгнанникам и высланным, но те из них, к которым был применен остракизм 3 считались только удаленными.

Чтобы стать настоящим римским гражданином, требовались три вещи: иметь в Риме свое жилище, состоять членом одной из тридцати пяти триб 4 и быть в состоянии занимать государственные должности. Те, кто имел какое-либо одно из прав гражданина по пожалованию, а не по рождению, были, собственно говоря, лишь почетными гражданами.

Когда говорят, что по переписи, совершенной по приказу Августа, насчитывалось более четырех миллионов римских граждан, очевидно, сюда включают как тех, кто в это время пребывал в Риме, так и проживавших в империи почетных граждан.

Между гражданами и жителями существовало большое различие. Согласно закону о жителях, только рождение обусловливало гражданство и наделяло всеми городскими привилегиями. Эти привилегии не приобретались одной лишь длительностью проживания. Они предоставлялись при консулах только государством, а при императорах - по их милости.

Первой привилегией римского гражданина была его подсудность только народу. Закон Порция 5 запрещал предавать казни гражданина. Даже в провинциях гражданин не подчинялся произволу проконсула или пропретора 6. Слова "я - римский гражданин" тотчас же обуздывали этих мелких тиранов. Как говорит г-н де Монтескье в своей книге "Дух законов" (кн. XI, гл. XIX), в Риме, как и в Спарте, свобода граждан и рабство рабов были доведены до крайности. Однако, несмотря на привилегии, силу и величие римских граждан, заставившие Цицерона сказать (в речи в защиту М. Фонтейя 7): "Можно ли сравнить самого высокопоставленного галла с самым незначительным римским гражданином", - мне кажется, что управление этим государством было уже таким сложным, что в Риме идею гражданина понимали менее точно, чем в Цюрихском кантоне 8. Чтобы убедиться в этом, достаточно внимательно взвесить то, что мы скажем в этой статье.

Гоббс 9 не делает никакой разницы между подданным и гражданином; это верно, если понимать слово "подданный" в его точном смысле, а слово "гражданин" - в его самом широком значении и если учитывать, что подданный поставлен к государю в такое же отношение, как гражданин к одним лишь законам. Оба равно управляемы, но один - физическим лицом, а другой - моральной сущностью. Название "гражданин" не подходит к живущим в подчинении или в разобщенности; отсюда вытекает, что живущие в совершенно природном состоянии, как суверены, и совершенно лишенные этого состояния, как рабы, совсем не могут рассматриваться в качестве граждан, если считать, что возможно разумное общество, которое обладает неизменной моральной сущностью, стоящей выше физической личности государя. Пуфендорф 10, не обращая внимания на это условие, разделил свой труд об обязанностях на две части: в одной говорится об обязанностях человека, а в другой - гражданина.

{86}

Поскольку законы свободных сообществ семей не являются всюду одинаковыми и в большинстве из этих обществ имеется иерархический порядок званий, гражданина следует рассматривать и по отношению к законам общества, и по отношению к рангу в занимаемом им иерархическом порядке. Во втором случае есть некоторое различие между гражданином-магистратом и гражданином-горожанином, а в первом - между гражданином Амстердама и гражданином Базеля.

Аристотель, допускавший различие гражданских обществ и положения граждан в каждом из них, считал, однако, истинными гражданами тех, кто имел судейское звание и мог рассчитывать на продвижение от простого гражданина до высших ступеней магистратуры. Но это присуще лишь чистым демократиям. Следует признать, что истинно общественным человеком является только тот, кто пользуется этими прерогативами, но что между подданными и гражданами нет отличия, кроме того, что последний должен быть общественным человеком, а роль первого может быть лишь ролью частного лица.

Пуфендорф, прилагая понятие "гражданина" лишь к тем, кто основал государство путем первоначального объединения семей, и к их наследникам от отца к сыну, вводит затемняющее его труд и могущее вызывать смуту в гражданском обществе легковесное толкование различия между урожденными и натурализованными гражданами с помощью плохо понятой идеи о благородстве. В качестве таковых, т.е. в своих обществах, все граждане благородны одинаково, поскольку благородство ведется не от предков, а от общего права, присущего первым рангам магистратуры.

Поскольку высшее моральное существо есть по отношению к гражданину то, чем по отношению к подданному является физическая личность деспота, и поскольку самый полный раб не отдает всего своего существа господину, то гражданин тем более обладает правами, которые он себе оставляет и никогда от них не отказывается. Бывают случаи, когда гражданин находится на одном уровне не со своими согражданами, но с моральным существом, которое ими всеми руководит. Это существо имеет два свойства - частное и общественное; последнее совсем не должно встречать сопротивления, а первое может испытать его со стороны частных лиц и даже не выдержать их протеста. Поскольку это моральное существо имеет свои имения, обязательства, фермы, фермеров и т. д., необходимо, так сказать, отличать в нем суверена от подданного этого суверенитета. В этих случаях он и судья, и тяжущаяся сторона. Несомненно, это недостаток, но он присущ всем правительствам и сам по себе ничего не доказывает ни своей редкостью, ни частотой. Ясно, что чем реже верховное существо, физическое или моральное, будет судьей и тяжущейся стороной в делах, возбуждаемых против него как частного лица, тем менее подданные или граждане будут подвергаться несправедливости.

Во времена смут гражданин примкнет к партии, поддерживающей существующую систему; при распаде систем он последует за партией своего города, если она едина, а если в городе распря, он предпочтет ту партию, которая будет за равенство членов и свободу для всех.

{87}

Государство тем спокойнее, чем более приближены граждане к равенству требований и состояний: таково как будто исключительное преимущество чистой демократии перед любой другой формой правления, но полное равенство членов химерично даже в самой совершенной демократии. Вероятно, в этом коренится причина распадения этой формы правления, если ее не лечить при помощи всех несправедливостей остракизма. Вообще в форме правления, как и в животной жизни, каждый жизненный шаг есть шаг к смерти. Лучшее правление - самое длительное и самое спокойное, а не то, которое бессмертно.

Гражданин (Citoyen), т. 3, 1753.

Автор - Д. Дидро.

1 В список лексиарха в Афинах включали имена совершеннолетних граждан, имевших право быть избираемыми на общественные должности.

2 Гражданская присяга афинян. В статье ошибочно указан Плутарх как источник текста. На самом деле присяга сохранилась в лексиконе Поллукса (См. Аристотель. Афинская полития. Пер. С. И. Радцига. М., 1937, приложение XIX). Дидро пользовался уже устаревшим к тому времени латинским переводом; в греческом подлиннике слово "благоразумно" отсутствует.

3 Остракизм - изгнание из Афинского государства отдельных граждан сроком до 10 лет, если они признавались опасными для народа. Решение об изгнании принимали общим голосованием граждан. Подвергнутый остракизму не лишался прав гражданства и собственности.

4 Население и территория Рима делились на трибы (первоначально "трети"), число которых в III в. до н.э. достигло 35.

5 Закон Порция о запрете казни полноправных римских граждан был принят сенатом под влиянием Марка Порция Катона Старшего (234-149 до н.э.).

6 Проконсулы и пропреторы - магистраты провинций.

7 Марк Фонтей - претор Нарбоннской Галлии, привлеченный в 69 г. до н.э. к суду. Его защитником выступал Цицерон.

8 Цюрихский кантон - северо-восточная область Швейцарии с центром в Цюрихе, входившая в состав конфедерации швейцарских кантонов.

9 Имеется в виду произведение Т.Гоббса (см. прим. 13 к ст. "Общество") "О гражданине", являющееся частью трилогии "Основы философии" (Hobbes Т. Elementa philosophica de cive... Paris, 1642).

10 Самуэль Пуфендорф (Samuel Pufendorf, 1632-1694) - немецкий политический мыслитель и историк. Здесь имеется в виду его труд "О должности человека и гражданина согласно естественного права" (Pufendorf S. De officio hominis et civis juxta legem naturalem. Londini, 1673).

Выверено по изданию: История в Энциклопедии Дидро и д'Аламбера. Перевод и примечания Н.В.Ревуненковой. Под общей редакцией А.Д.Люблинской. Л.: "Наука", 1978.