1. В данном докладе речь идёт о наиболее действенном механизме контроля римским государством (civitas) деятельности цензоров. Ранее [1] мы уже обращались к проблеме ответственности цензоров перед civitas и выяснили, что оптимальным механизмом контроля с III в. до н.э. стала деятельность плебейских трибунов по инициированию судебного преследования цензоров, ещё находившихся в должности (sic!), через организацию слушаний в комициях. Прецеденты, отмеченные античной традицией, тем более интересны, что плебейские трибуны не имели права de in ius vocando. Все действия этих трибунов базировались не на чётко расписанной процедуре вызова в суд, а лишь на основании ius auxilii, т.е. праве, которое следует соотносить скорее с fas, чем с ius publicum [2].

2. В черте города плебейские трибуны были единственной силой, заставлявшей цензоров отвечать перед общиной. Но отвечать только под угрозой “верховного суда” - comitiatus maximus. Тут цензора могли по пустяковому делу обвинить в государственной измене (perduellio: Val. Max. 6.5.3). Однако, все подобные казусы происходили уже после реформы комиций [3], проведённой цензорами в середине III века до н.э.: тогда плебеи получили большинство; тогда же, и ещё некоторое время (до Мария), трибуны обладали наивысшей политической мощью, чем когда бы то ни было.

3. Однако, Сенат постарался оградить цензоров от стихии народных собраний (что косвенно указывает на единство целей цензоров и Сената в политической борьбе). Вот что передаёт Валерий Максим о цензорах 204 г. Марке Ливии Салинаторе и Гае Клавдии Нероне. “Когда вследствие очень сурово проведённой цензуры трибуном Гн. Бэбием с ростр против них была произнесена речь и последовало возбуждение дела, Сенат своим постановлением освободил их от обвинения и, возвращая их, свободных от страха перед судом, вернул должность тем, кто должен был бы требовать от них ( то есть сенаторов – Я.М.) отчёта, а не давать его им”. – Val. Max. (7.2.6) : senatus…decreto suo liberavit…, qui exigere deberet rationem, non reddere.

4. Хочу пояснить следующее: необходимо различать два схожих казуса в истории противостояния между плебейскими трибунами и цензорами. Пассаж Максима (7.2.6) содержит информацию о возбуждении дела против цензоров 204 г. трибуном Гн. Бэбием (см. Liv. 29.37.17). Фрагмент Валерия Максима (6.5.3) описывает дело против цензоров иного времени – 169 г., возбуждённое другим трибуном – П. Попилием. Ливий называет этого трибуна П. Рутилием (43.16.5). Во втором случае, если следовать Ливию, мы увидим, что, во-первых, Рутилий вёл дело против обоих цензоров совокупно, а не против одного только Г. Клавдия, что видно из пассажа Ливия (43.16.10–11); во-вторых, несмотря на эффектный поступок цензора Гракха (заявил, что в случае осуждения коллеги отправится в изгнание), комиции продолжали голосовать за осуждение его коллеги Клавдия (Liv. 43.16.14–16: adeo tamen ad extremum spei venit reus, etc.). Можно говорить только о том, что поступок Семпрония повлиял на голосование в пользу цензоров, но нельзя забывать, что если бы комиции осудили Клавдия (не хватило 8 голосов), тут же был бы поставлен на голосование вопрос и об осуждении Семпрония: ибо дело было возбуждено против обоих цензоров, а голосование происходило по каждой кандидатуре в отдельности (Ibid. 11: ...utrique censori perduellionem se iudicare pronunciavit <tribunus>).

5. Даже после реформы центуриатных собраний, когда усилились позиции плебейских трибунов, ответственность цензоров - не перед законом фактически, а перед народом, - носила, если так можно выразиться, частный, а не всеобщий характер. Трибуны заступались в первую очередь за плебеев, согласно jus auxilii, а ответственность цензоров на суде комиций имела только негативный характер. Но, насколько мне известно, ни один из публичных процессов против цензоров, проведённых плебейскими трибунами, не завершился их осуждением, ибо в крайних случаях в дело вмешивался Сенат. Но этот орган никогда не пользовался полномочиями, связанными с возможностью отстранить их либо привлечь к суду; конечно, после отправления должности тот или иной магистрат (в том числе и цензор) мог, естественно быть привлечён к суду, но уже как частное лицо.

[1]: Мельничук Я.В.: доклад на XII Сергеевских чтениях (2001): “Ответственность цензоров перед civitas (к постановке вопроса).” ; тезисы доклада в печати.

[2]: Токмаков В.Н. Tribunicia potestas в ранней Республике // Jus Antiquum.1(3).1998.

[3]: Ross Taylor L. The Centuriate Assembly... // Am. Journ. of Philol.(1957) V.78. 4. P.337ff.

Ф.И.О.: Мельничук Ярослав Владимирович.

ВУЗ: МГУ им. М.В. Ломоносова. Исторический факультет.

Кафедра: Истории Древнего мира.

Специализация: История Древнего Рима; история древнеримской цензуры.

Научный руководитель: д.и.н., проф. Ия Леонидовна Маяк.