ГЕНЕЗИС РУССКОГО ДУХОВНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
А.С. Мельков
Московский Педагогический Государственный Университет
1.Нет необходимости обосновывать ту простую истину, что образование является одним из тех краеугольных камней, на которых стоит и строится само бытие народа во всем многообразии сторон его жизни. Если же говорить об образовании духовном, то его первичность и по существу, и по времени возникновения на Руси, и по значимости в развитии русской образованности и всей культуры очевидна. Поэтому изменение его характера всегда самым серьезным образом отражалось на духовном и нравственном состоянии народа. Каким же было образование на Руси? Из широкого круга вопросов, относящихся к данной проблеме, обратим преимущественное внимание на первый и ключевой – генезис, историю становления образования.
2.
С этой стороны историю нашего духовного образования можно достаточно четко разделить на два принципиально отличных друг от друга периода. Первый заканчивается фактически эпохой учеников Сергия Радонежского в XV столетии, в котором наиболее ярко проявилась духовная устремленность русской образованности, шедшей главным образом из монастырей, и который, несмотря на тяжелейшие впоследствии духовные потрясения, оставил неизгладимый след в русской культуре до сего дня, заложив основы ее эволюции.3.Именно Церковь, заботясь о распространении "поучения книжного", способствовала распространению грамоты во всех слоях населения. Не случайно, Киевская Русь представлена таким выдающимся памятником педагогики, как "Поучение Владимира Мономаха". Здесь провозглашаются высокие нравственные принципы, основанные на христианской эстетике. Широта и вседоступность данного памятника, дает основание рассматривать его как выражение нравственных принципов и педагогических идеалов русского человека XI века. О достижениях духовной педагогики XI – XII вв. свидетельствует и широкое распространение грамотности, основанной на церковно-славянской грамматике, чему во многом способствовало такое важное обстоятельство, как единство языка народного и государственного. Для доказательства широкого распространения грамотности в XI – XIII вв. много дают материалы археологических экспедиций в Новгороде, Пскове, Витебске и др. городах, а так же в русских летописях этого периода. При этом следует учитывать, что “в религиозном просвещении русского народа наибольшее значение имела не столько Греция, сколько Болгария, которая, будучи просвещена православной верой раньше России, по своему родственному с русским языку и по своей славянской письменности сделалась естественной и лучшей посредницей между русскими и греками; из нее явились к нам и первые христианские учители, и первые церковные книги, и сама славянская грамота”[1].
4.
Второй период достаточно определенно обозначается уже с первой половины XVI столетия. “В XVII же веке с основанием Киевской Духовной академии, а затем в 1685 году - первого высшего учебного заведения в России - Славяно-греко-латинской (впоследствии Московской Духовной) академии, ставшей матерью Академии наук и Московского государственного университета, а далее и других Духовных академий, семинарий, школ - новое направление становится господствующим в русском духовном образовании до настоящего времени”[2]. Происходит принципиальная смена приоритетов в самой цели и методе образования. Первичными становятся ценности не духовные, а материальные. “В XVI веке уважение к форме уже во многом преобладает над уважением духа. Оттуда произошла та односторонность в русской образованности, которой резким последствием был Иван Грозный и которая через век после была причиною расколов и потом своею ограниченностью должна была в некоторой части мыслящих людей произвести противоположную себе, другую односторонность: стремление к формам чужим и чужому духу”[3].5.
Начиная с XVI в. общественные потребности диктовали необходимость создания более устойчивых форм образования и обучения. В 1551 г. Стоглавый Собор признает необходимым открыть училища при всех приходских церквах, в домах священников и диаконов. Поместный Собор 1667 г. официально констатировал необразованность духовенства, но в силу известных событий, тогда никаких решительных мер, чтобы исправить положение, предпринято не было. В московском обществе царил религиозный формализм, в силу которого считалось сохранять чистоту обрядов, а истинность Веры полагалась очевидной.6.
Лишь при Петре I начинают учреждаться регулярные духовные школы. Реальные основы для создания духовных училищ в России были заложены "Духовным регламентом", в котором отразились взгляды не только Феофана Прокоповича, но и отчасти, самого императора. Уже к началу 1740 г. было открыто17 семинарий, 2 академии (в Киеве и Москве) и большое число начальных духовных школ. При императрице Елизавете число семинарий возросло. К концу ее царствования (1760) насчитывалось 26 семинарий и 20 начальных школ. При Павле I, уделявшем делу духовного образования больше внимания, чем его мать, были созданы в 1797 г.: Петербургская Академия и Академия в Казани, открыто еще 8 семинарий. Итак, к концу XVIII в. Россия располагала 4 духовными Академиями (в Москве, Петербурге, Киеве и Казани), 46 семинариями и, сверх того, начальными школами в епархиях.7.
В ХIХ веке в области духовного образования был проведен целый ряд реформ, имевших наряду с положительными и отрицательные последствия. И здесь имеет смысл вспомнить, что никогда в истории Церкви не было века, который мы могли бы считать “золотым”. Не найти в истории христианства беспроблемного времени. В данном случае именно проблемность преобразований объясняется отчасти тем, что изначально каждая отдельная реформа не столько имела в виду усовершенствование духовного образования, сколько являлась отражением господствовавших в данный момент политических воззрений, так что потребности духовной школы учитывались далеко не в достаточной мере. Реформы никогда не исходили от Святейшего Синода, он только проводил их, действуя под давлением преобладавшего политического направления или государственной власти, представленной в лице обер-прокурора. Реформы зарождались в атмосфере энтузиазма, характерной для начала царствования Александра I, проникнутой идеями народного просвещения. Все образованное общество с интересом и сочувствием следило за мероприятиями правительства. Эти идеи не могли не затронуть духовную школу и духовенство в целом, так как его кастовая обособленность еще не развилась до такой степени, чтобы полностью изолировать его от всех течений внутри образованных слоев общества. К тому же недостатки духовного образования и необходимость материальной поддержки духовных школ со времен Екатерины II были общепризнанны.8.При непосредственном анализе реформ образования и реформаторской деятельности по отношению к Церкви в целом, можно утверждать, что итогом реформ в сфере общественного сознания, вопреки ожиданиям правительства, стало заметное охлаждение в отношениях прихожан и духовенства, распространение равнодушия к вере не только в образованном обществе, но и в нижних слоях. Но что было еще хуже, наблюдалась политизация общества, стремительный рост оппозиционных и радикальных настроений, и среди охваченных ими оказывается немало выходцев из духовного сословия. Вопреки желанию правящих кругов, разлад с обществом увеличивается. Симптомами этого процесса стали критика Церкви и приходского духовенства и оно, ущемленное отношением общества и правительства к его усилиям в области начального народного образования, стало уклоняться от преподавательской деятельности. В это же время церковная жизнь сталкивается со все большей утратой соборности, что и стало причиной критического состояния Русской Церкви, которое закономерно привело к 1917 году и разрушению всех ее институтов, в том числе и образовательных. Это постепенное и потому малозаметное для большинства современников духовное сползание проявило себя в двух крайних и одинаково губительных для русской жизни и русской образованности направлениях: западническом протестантском либерализме и иудео-католическом магизме и законничестве. Первый тоталитарно заявляет о себе с перестройки Петра I до последней перестройки; второй - с непримиримого Раскола до фундаментализма сего дня. В революционные дни 1905 и 1917 годов нередко можно было видеть семинаристов в первых рядах борцов за "свободу, равенство, братство". Поэтому Сталин совсем не был исключением. Совершенно очевидно, что такое состояние школ было не случайным и выражало общий духовный уровень нашей Церкви. Святитель Филарет (Дроздов), оценивая состояние нашей Церкви, писал: “Несчастие нашего времени то, что количество погрешностей и неосторожностей, накопленное не одним уже веком, едва ли не превышает силы и средства исправления”[4].
9.Касаясь образования современного, нужно сразу сказать, что открытые через четверть века после полного своего разгрома духовные школы не могли не стать на тот же путь, на котором стояли школы предреволюционные, поскольку никаких других принципов организации духовного образования уже просто не знали. Конец прежних духовных школ, произошел не по внешним причинам, а по причине негативных процессов, происходивших в самой Русской Церкви. Большое количество ее нерешенных проблем не может соответственно не отражаться и на всем ее духовном образовании, и в частности в нынешней критической запущенности ее духовных школ. Опыт прошлого необходимо учитывать и в наши дни, когда предпринимаются новые попытки реформировать старую духовную школу России.
Примечания: