Начальный этап взаимоотношений княжеств и земель Северо-Восточной Руси с государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды на территории европейской части Дешт-и-Кыпчака до сих пор недостаточно полно изучен в историографии. Это объясняется состоянием источниковой базы. С нач. XV в. восточные авторы утратили интерес к событиям в данном регионе в виду ослабления его военного потенциала в результате разгрома Тимуром в 1395 - 1396 гг. и окончательного распада на отдельные враждующие между собой государства. Русские летописи и хроники Великого княжества Литовского повествали в основном о ходе внутренних междоусобиц вт. тр. XV в., изредка упоминая о ситуации в прилегающих землях Западного Дешт-и-Кыпчака. Это привело к тому, что исследователи стали зачастую механически переносить реалии 30-х гг. XV в. на последующий период - 40-е - 60-е гг., а в сфере русско-ордынских взаимоотношений также и на 70-е гг. XV в. Спорность последней экстраполяции неоднократно указывалась в историографии и находится в области дискуссии о времени свержения ордынского ига.

В результате изысканий в вопросе о расстановке сил в регионе Западного Дешт-и-Кыпчака нами были сделаны следующие выводы. К сер. 30-х гг. XV в. на данных территориях существовали два наиболее крупных государственных образования, враждовавших друг с другом. Это Орды Улуг- и Кичи- Мухаммадов, границей между которыми являлась р. Волга. Вассалитет русских князей в отношении хана Улуг-Мухаммада общепризнан в историографии и не вызывает сомнений. Надо полагать, Улуг-Мухаммаду подчинялись в это время и булгарские земли, на которые в 1431 г., незадолго до поездки в Орду великого князя Василия II был совершен поход князя Ф. Пестрого [5:248]. Ордынские правители и ранее, в 1367 и 1371 гг. использовали войска русских князей в целях покорения Булгарии. В летописях под 1434 г. упоминается о попытке Василия II, потерпевшего очередное поражение в междоусобице с сыновьями Юрия Дмитриевича Галицкого уйти “во Орду” через Нижний Новгород. Отсутствие в источниках локализации данной Орды (при одновременном существовании в этот период в сепях двух крупнейших орд), вызвало в историо-графии разногласия по поводу идентификации последней. Если принять во внимание то обстоятельство, что маршрут московского князя пролегал из северных районов, куда он первоначально бежал из захваченной его противниками Москвы, то становится ясно, что Василий II намеревался прибыть ко двору хана Улуг-Мухаммада, а не его соперника – Кичи-Мухаммада. На это может указывать также и вышеотмеченный факт неуказания имени хана, к которому хотел уйти Василий Московский, т. к. при условии неизменности признания русскими князьями вассалитета в отношении Улуг-Мухаммада название Орды могло пониматься летописцами как само собой разумеющееся.

Значительные изменения в расстановке политических сил произошли в период с 1437 по 1445 гг. В это время хан Улуг-Мухаммад окончательно потерял контроль над степями от Днепра до Волги, будучи разбит своим соперником – Кичи-Мухаммадом. Под властью последнего оказалась территория от Днепра (включая Крым) до Яика. Есть основания полагать, что ок. 1437 – 1439 гг. сюзеренитет Кичи-Мухаммада признавали князья Северо-Восточной Руси. Однако уже в 1439 – 1440 гг. Орда этого хана была потрясена сильными междоусобицами. Западнее Днепра установил свою власть Саид-Ахмад, совершавший набеги на Литву. В нач. 40-гг. XV в. Кичи-Мухаммад предпринимал попытки удержать под своей властью ранее завоеванные территории, но это ему не удалось. В летописях упоминается о набегах татар этого хана в 1441 – 1442 гг. на южные земли Руси [4:151]. Видимо, русские князья отказывались выполнять свои вассальные обязательства, ожидая развязки борьбы в Дешт-и-Кыпчаке. Вскоре Кичи-Мухаммад был окончательно вытеснен за Волгу. Венецианский купец И. Барбаро отмечал о последнем появлении его войск в районе Нижнего Дона ок. 1442 г.[1:151 - 152]. В 1443 г. в Крыму было образовано независимое ханство, а в степях от Днестра до Дона к сер. 40-х гг. XV в. прочно утвердилась Орда Саид-Ахмада. В то же время поражение и пленение московского великого князя Василия II в битве под Суздалем от войск вновь усилившегося хана Улуг-Мухаммада в июле 1445 г. вынудило русских князей, судя по всему, повторно признать сюзеренитет последнего.

В 1447 – 1448 гг. аналогичные притязания хана Саид-Ахмада были отвергнуты в пользу казанских ханов. Это во многом объясняется реальными возможностями Казанского ханства повлиять на ход т. н. “феодальной войны” в случае поддержки одной из враждующих сторон. В данной ситуации Василию Темному было выгоднее признать неоспоримость сюзеренитета казанского хана Махмудека и, тем самым, лишить Д. Шемяку поддержки. Результатом этого шага стала победа великого князя и окончание междоусобиц в Московской Руси. Выполнением вассальных обязательств, по-видимому, следует объяснять отсутствие конфликтов с Казанью с 1448 до нач. 60 –х гг. XV в. Одновременно, в 1449 – 1459 гг. c юга на русские земли не прекращались набеги ордынцев Саид-Ахмада.

Расположение Орды Саид-Ахмада в степях от Дона до Днестра позволяло ей контролировать прямые пути из Литвы и Руси в Крымское ханство и Орду Кичи-Мухаммада. В. Л. Егоров на материале XIII – XIV вв. выделял два основных маршрута набегов ордынцев со стороны Сарая на Русь: через самарскую переправу и волго-донские перевозы [2:181-182]. Данное замечание объясняет причину прекращения враждебных действий со стороны Кичи-Мухаммада. Войска сарайского хана не могли пройти через районы, контролируемые Казанью (Самарская лука) и Саид-Ахмадом (правобережье Дона). В таком случае правомерен вывод о том, что положение В. Д. Назарова о непрерывных выплатах дани с русских земель Кичи-Мухаммаду [3:24-25] неверно. Подтверждением нашему тезису может послужить факт начала набегов Махмуда и Ахмада “Кичиахметовичей” на Русь именно с 1460 г., т. е. после падения Орды Саид-Ахмада в 1459 г.

Следует отметить, что в период 40-х –50-х гг. XV в. на Северном Кавказе и в междуречье низовий Дона и Волги существовала особая, неподконтрольная джучидам зона, подобная Ногайской Орде. В источниках она упоминается как земля черкасов.[1:141; 4:151; 5:268] Но, видимо, уже в 60-е гг. XV в. эта территория была включена в состав Большой Орды. Борьба последней с Крымским ханством из-за степных пространств бывшей Орды Саид-Ахмада шла с переменным успехом и окончилась утверждением Большой Орды в границах от Днестра до Яика к кон. 60-х гг. XV в. Такое развитие событий позволило хану Большой Орды Ахмаду перейти к осуществлению своих великодержавных амбиций в отношении территорий бывшей Золотой Орды, а также сосредоточить усилия на подчинении Северо-Восточной Руси своей власти.

В это же время, к моменту начала решающей борьбы Москвы и Большой Орды, произошло урегулирование русско-казанских политических взаимоотношений. Нами выше отмечалось, что во времена правления Василия II Северо-Восточная Русь находилась в подчинении у казанских, а не сарайских ханов. Однако есть основания полагать, что московское правительство взяло курс на получение независимости от Казанского ханства после того, как Василию Темному удалось укрепить свою власть не только в Московском великом княжестве, но и распространить со вт. пол. 50 - х гг. XV в. свое влияние фактически на все русские земли (на Новгород в 1456 – 1460 гг., Рязань в 1456 г., Вятку в 1458 – 1459 гг.). Тверское великое княжество после династического союза с Москвой (брак Ивана III Васильевича с дочерью тверского князя Марией), надо полагать, также следовало в фарватере московской внешней политики, по крайней мере, в сфере отношений с постзолотоордынскими государствами. Московско-казанские военные столкновения начались уже в нач. 60 - х гг. XV в. (1461, 1462-1463 гг.) и вылились затем в войну 1467 – 1469 гг. Заключение мирного договора в 1469 г. следует принимать, на наш взгляд, как акт установления равноправных межгосударственных отношений между Москвой, выражавшей интересы всей Северо-Восточной Руси и Казанским ханством.

1. Барбаро и Контарини о России: К истории итало-русских связей в XV в. Л.: Наука, 1971.

2. Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в XIII – XIV вв. М.: Наука, 1985.

3. Назаров В. Д. Свержение ордынского ига на Руси. М.: Знание, 1983.

4. ПСРЛ. СПб., 1910. Т. 23.

5. ПСРЛ. М.; Л., 1949. Т. 25.