Бородкин Л.И., Сафонова Е.И. "Трехгорка" на пути от 1917 г. к нэпу: эволюция трудовых отношений // Экономическая история. Обозрение. Вып. 9 / Под ред. Л.И.Бородкина. М.: Изд-во МГУ, 2003. С. 59-73 (Постраничные примечания).
В интернет-версии публикации начало каждой страницы отмечено: {номер страницы}.
{59}
Л.И. Бородкин
(Исторический факультет МГУ),
Е.И. Сафонова
(Историко-архивный институт, РГГУ)
"Трехгорка" на пути от 1917 г. к нэпу:
эволюция трудовых отношений
Работа ведется при поддержке гранта РГНФ (№ 02-01-12001в)
Короткий период 1917-1920 гг. оказался весьма насыщенным изменениями в сфере трудовых отношений на предприятиях страны. Характеризуя развитие событий в этой сфере в 1917-1918 гг., А.К. Соколов отмечает, что "в удивительно короткий срок на производстве произошла эволюция от рабочего контроля к рабочему самоуправлению, развеяны связанные с ним иллюзии, от него перешли к рабочему управлению под государственным контролем и, наконец, к централизованному государственному управлению"1.
Отечественная историография содержит немало работ, описывающих положение российской промышленности в сложнейшее время - от февраля 1917 г. до конца "военного коммунизма". В центре внимания при этом были вопросы функционирования промышленности в целом или отдельных ее отраслей в первые годы Советской власти. На наш взгляд, для более {60} глубокого понимания этих противоречивых процессов необходимо изучать их и на "микроуровне", обратившись к архивным фондам отдельных предприятий. В данной работе мы рассматриваем процессы формирования новых трудовых отношений в 1917-1920 гг. на Трехгорной мануфактуре, используя в качестве основного источника архивный фонд "Трехгорки" в Центральном муниципальном архиве Москвы (ЦМАМ. Ф. Р-425).
К 1917 г. Товарищество Прохоровской Трехгорной мануфактуры представляло собой достаточно мощное текстильное производство, состоящее из бумагопрядильной фабрики, оборудованной на 45000 веретен; ткацкой фабрики, производящей 400000 кусков сурового товара, и ситценабивной фабрики, вырабатывавшей набивного, крашеного товара и разного белья 3 млн кус. по 60 арш. (машинная набивка), а также товары ручной выработки, составлявшей свыше 18 тыс. кус. по 57 арш в год2. К началу мировой войны 1914 г. на фабриках Товарищества состояло 7290 рабочих и мастеровых.
В феврале 1917 г. на Прохоровской Трехгорной мануфактуре был создан Фабзавком рабочих, а в сентябре 1918 г. (после принятия декрета о национализации от 28 июня 1918 г.) фабрики "Трехгорки" были национализированы. Прохоровское акционерное правление было заменено рабочим заводоуправлением, в которое входило 11 чел., потом 7, затем 53. 3 сентября было избрано первое рабочее фабричное управление: в его состав вошли от рабочих И. Касаткин, М. Волков, И. Фокин, А. Чистяков, Ф. Сафронов и кандидатом А. Хромов. Председателем фабричного управления был избран И. Касаткин4. Вскоре было введено единоначалие.
В мае 1919 г. Прохоровскую мануфактуру переименовали в "Краснопресненскую Трехгорную мануфактуру", которая с момента национализации и до 1926 г. находилась в ведении Правления объединения Краснопресненских хлопчатобумажных фабрик ВСНХ СССР.
В марте 1919 г. из-за недостатка топлива и сырья фабрика была остановлена. К этому моменту на фабрике числилось около 4 тысяч человек, "часть коих рассчитывалась и отпускалась по деревням, а оставшиеся мужчины (до 1500 чел.) продолжали работать по ремонту машин и помещений, а женщины (до 1300 чел.) находились в отметке, заключавшейся в оплате прожиточного минимума"5. Остановка в течение 17-ти месяцев такого крупного предприятия, как Трехгорная Мануфактура вела "не к безболез-{61}ненному замиранию на известный промежуток времени, а к определенной потере ценности теряющих свою цену производств"6.
Ко времени пуска фабрики в августе 1920 г. ее штат составлял 3145 человек рабочих и служащих, из которых 1120 рабочих и 224 служащих находились на различных участках партийной, советской и хозяйственной деятельности, продовольственных отрядах и на фронте. Работающих было 1801 человек. Численность рабочих на "Трехгорке" достигла довоенных показателей лишь к 1928 г.
В середине 1920 г. снова ожили корпуса "Трехгорки", в сентябре была пущена ситценабивная фабрика, в январе 1921 г. начали работать 130 станков ткацкой фабрики, а в июне вновь вступила в строй прядильная фабрика.
Обратимся к архивным материалам, показывающим, как складывались трудовые отношения на "Трехгорке" в течение рассматриваемых четырех лет, как в новых условиях трансформировались стимулы к труду и производственная дисциплина.
* * *
Нехватка сырья и топлива, продовольственный кризис вынуждали летом и осенью 1917 г. фабрично-заводские комитеты рабочих и служащих выходить из положения путем бартера. Положение "Трехгорки" как производителя нужной всем продукции давало определенные преимущества коллективу. В архиве сохранились письма к Комитету рабочих "Трехгорки" от фабзавкомов различных предприятий с просьбами отпустить им мануфактурного товара "Трехгорки". Так, в письме от 23 октября 1917 г. Заводской Комитет чайно-развесочной фабрики Товарищества Высоцкий и Ко просит выдать мануфактурный товар для 900 рабочих взамен на чай по себестоимости, что сократит очереди и избавит рабочих "от переплаты спекулянтам"7.
В другом письме - от Комитетов рабочих и служащих котельного завода "Инженер А.В. Бари" (от 11 октября 1917 г.) содержится просьба "посодействовать приобрести на Вашей фабрике ситцу (темных сортов) для мужских рубашек и полотна или бязи для кальсон <…>. Просим Вас сообщить сколько и по какой цене можно купить". В письме подчеркивается, что завод расположен на "далекой окраине Москвы, а потому члены нашей организации, работающие всецело на ОБОРОНУ, не имеют возможности приобрести для себя каких-либо бумажных тканей". Усиливая свою аргументацию, авторы письма пишут, что их комитет заботится о том, "чтобы члены организации были сыты, здоровы и крепки духом для предстоящей {62} борьбы, в которую вступил весь трудящийся класс, а для этого необходимо, чтобы они содержали себя более гигиенично, были одеты тепло"8.
Управление секции Комитета пожарных команд МГОУ обращается 26 сентября 1917 г. к "Трехгорке" с просьбой "отпустить мануфактурного товара для пожарных служителей на все части (935 чел.), потому что при 24-ти часовой службе мы не имеем возможности получить из розничных магазинов вышеозначенный товар"9. Об этом же говорится и в письме Заводского Комитета служащих и рабочих типографии газеты "Русское Слово" от 5 октября 1917 г.: "означенная просьба проистекает из имеющихся на рынке дороговизны и мануфактурного голода, вследствие чего рабочие и служащие, занятые целый день на фабрике, не имеют возможности приобрести нужные материалы, так как не имеют времени стоять за ними в очереди"10.
Марьинский волостной продовольственный комитет Херсонской губернии и уезда в письме от 27 сентября 1917 г. пишет, что население волости "сильно нуждается в мануфактуре, так как поступлений таковой ниоткуда не получается. Спекуляциям нет предела, и цены поднялись до невозможности". Письмо завершается обращением к Фабзавкому "Трехгорки" с просьбой "о высылке нашему комитету мануфактуры в замен на хлеб, т.е. мануфактуру получить из Вашей фабрики по фабричной цене, а от нас получить хлебом по твердой цене на хлеб. Твердая цена на хлеб: 5 руб. 80 коп, жито 4 руб. за пуд"11.
Интересно, что в архиве "Трехгорки" сохранились и письма (копии), направленные фабзавкомом "Трехгорки" к фабзавкомам других предприятий, с предложением о бартере. Так, письмо от 22.06.1917 гласит: "ФЗК Т-ва Прохоровской м-ры предлагает ФЗК Т-ва "Скороход" обменяться на известную сумму товаром. Мы Вам дадим мануфактуры, а вы кожаной обуви. Просим ФЗК "Скороход" сообщить нам, согласен ли он на эту мену и если согласен, то на какую сумму и каким товаром"12.
Однако период бартерного решения проблем снабжения рабочих "Трехгорки" необходимыми товарами был непродолжительным. Уже 10.12.1917 г. на Совещании представителей ФЗК, собранном управлением уполномоченного министра продовольствия по снабжению тканями было принято следующее решение13:
1. Совещание признает необходимым, чтобы снабжение населения тканями происходило в общегосударственном масштабе и с полным соблюде-{63}нием общегосударственного плана снабжения тканями - вследствие чего совещание признает недопустимым сепаратный обмен фабриками мануфактуры на хлеб, как препятствующее осуществлению общегосударственного плана снабжения. 2. Совещание признает совершенно недопустимым явлением отправку с фабрики мешочников с мануфактурой в хлебные губернии за хлебом, т.к. это явление вносит полное расстройство в дело снабжения населения продовольствием и гибельно отражается на продовольственном деле. Данное решение, по-видимому, не закрыло проблему бартера на "Трехгорке". Об этом свидетельствуют, например, протоколы фабричной контрольной комиссии от 10.01.1918 ("Об отпуске 250 кусков мануфактуры Хрустальскому горнопромышленных угольных копий")14 и от 12.01.1918 (О получении цистерн нефти")15. Не меньший интерес представляет и протокол общего собрания механического и электрического отдела от 21.08.1918, в котором содержится констатация полного отсутствия продуктов в лавках и вытекающая из нее просьба к ФЗК "изходатайствовать разрешение от Народного Продовольственного отдела на провоз продукции первой необходимости", которую можно получить в обмен на мануфактуру, а также "снестись с железными дорогами в получении для этой цели маршрутного поезда, и в избежание лишних расходов, если есть возможность, то совместно с железнодорожниками"16. С первых месяцев после Февральской революции 1917 г. положение рабочих "Трехгорки" все больше зависело не от величины дифференцированной зарплаты, а от натурвыдач и денежных выдач, направленных на поддержку всех рабочих. На это указывают документы, выявленные нами в архивном фонде Трехгорной мануфактуры17. Так, в одном из них говорится, что с Пасхи 1917 г. (2 апреля) Правление фабрики планирует сделать прибавки всем рабочим, а именно: основное поденное допасхальное жалование увеличивается всем рабочим - мужчинам, подросткам и женщинам по 40 коп. каждому за рабочий день; к этому увеличенному на 40 коп. поденному жалованию прибавляется 50%. Все сдельные расценки будут соответственным образом увеличены. Временное военное пособие в размере 10% будет исчисляться с общей суммы увеличенного поденного заработка. Кроме того, временное военное пособие будет выдаваться всем рабочим: мужчинам, подросткам и женщинам по 1 руб. за каждый рабочий день (месячным 25 руб. в мес.) вместо прежних выдач в 70-65-60 коп. Квартирные деньги для живущих на вольных квартирах будут выдаваться в размере 6 руб. в месяц. {64} Однако рабочих не устраивало такое повышение их жалования, и на заседании фабричного комитета в мае 1917 г. они выдвигают Правлению требования о более существенных выплатах и переходе с месячного на поденное жалование, которое делится на 24 дня, и которое не должно быть менее 5 руб. для мужчин и 4 руб. для женщин. Кроме того, рабочие требуют всем живущим на квартирах увеличить квартирные деньги до 8 рублей18. В июне 1917 г. рабочие Прохоровской Трехгорной мануфактуры подают прошение в конфликтную комиссию Совета Рабочих депутатов с просьбой рассмотреть их требование об установлении минимума заработной платы мужчинам в 5 руб., женщинам - 4 руб. и жалобой на Правление, установившее свой минимум жалования со ссылкой, что такое жалование будет установлено на всех московских текстильных фабриках. При этом рабочие подчеркивают, что когда они "справились на указанной фабрике (имеется в виду Даниловская мануфактура - авт.), то оказалось, что там мало того, что жалование выше нашего, но есть фабричная лавка, которая отпускает харчи по удешевленным ценам"19. Созданный 29 апреля 1917 г. Фабрично-заводской Комитет служащих пытается активно участвовать в жизни "Трехгорки". Обращения рабочих в Правление фабрики об уравнивании в заработной плате рабочих и служащих, а также их обращение к служащим с письмом, где содержалось предложение об отказе их от "своей награды в пользу рабочих" находит ответ в постановлении Общего собрания служащих от 23.08.1917 следующего содержания:
"Все члены нашего Общества служащих сторонники социальной справедливости, равенства и братства. Однако, эти идеи совсем не знаменуют необходимости выравнивания вознаграждения за труд. Это равенство может быть осуществлено лишь при коммунистическом строе, при современном же строе вознаграждение за труд неизбежно разнится смотря по работе, как Вы сами знаете. Таким образом, Общее собрание служащих не может признать Ваше предложение справедливым, так как требование, обращенное не к капиталисту, а к такому же пролетарию, во-первых потому, что положение и ответственность служащих гораздо тяжелее и требовало бы особого вознаграждения, между тем многие служащие работают часовые и праздники совершенно бесплатно, во-вторых, потому, что служащие в последней прибавке и так получили пропорционально много менее рабочих"20. В архивном фонде Трехгорки хранится любопытный документ комиссии (сентябрь 1917 г.) о нормах потребления продовольственных товаров, обеспеченности одеждой и минимуме заработной платы для рабочих текстильных предприятий21. Очевидно, реализация указанных в документе норм {65}должна была столкнуться с трудностями, что отразилось, например, в фабричном протоколе № 40 от 10 октября 1917 г., где по этому поводу записано, что согласительная комиссия сообщила о достигнутом соглашении по минимуму продуктов (кроме мяса), а также одежды и других расходов. "Самое важное, - отмечается в протоколе, - оценка продуктов не находит разрешения, потому что фабриканты оценивают продукты по твердым ценам, продуктов на рынке по этим ценам нет. Есть цены только рыночные"22. * * * После октябрьского переворота 1917 г. в управлении Прохоровской Трехгорной мануфактуры начался новый этап. Уже 27 ноября 1917 г. ВЦИК и СНК приняли Положение о рабочем контроле, который вводился на всех предприятиях, использующих наемный труд. В начале декабря 1917 г. на Трехгорной Мануфактуре была создана рабочая контрольная комиссия, а с 22 декабря 1917 г. в ее состав вошли и 5 человек служащих. Однако уже к весне 1918 г. стало ясно, что на практике введение рабочего контроля на предприятиях часто сопровождалось падением дисциплины, прогулами, расхищением имущества. Теперь не на хозяина, а на себя работаем, рассуждали многие из рабочих. Реакция фабрично-заводского комитета "Трехгорки" на подобные проявления была резко отрицательной. Так, на одном из заседаний ФЗК в ноябре 1917 г. было принято решение: "В виду прогула, часто делаемого рабочими, постановлено вызвать виновных и предупредить, что они будут наказаны по усмотрению администрации при повторных прогулах. Постановлено сделать такое же предупреждение и замеченным в картежной игре"23. Озабоченность состоянием порядка на фабрике отражена и в протоколе общего собрания рабочих Т-ва Прохоровской Трехгорной мануфактуры от 8 ноября 1917 г., в котором, в частности, постановлялось: "Установить для поддержания порядка на фабрике и фабричных спальнях красную Гвардию, которая должна находится в распоряжения фабрично-заводского комитета. Во избежание допуска на фабрику посторонних лиц, прекратить проход через фабричные ворота. Установить проход на фабрику через сторожку по личным номерам. При уходе с работы раньше времени должен предъявляться пропуск за подписью делегата Ф.З.К. Ввиду замечаемого постоянного запаздывания в приход старших служащих и сокращения в следствие этого рабочими времени работы постановлено обратиться к администрации, чтобы служащие в отделениях мастера и их помощники приходили на фабрику одновременно с рабочими. {66} Постановлено: лишить платы за время простоя рабочих опоздавших на 3 дня и передать ее в фонд помощи сиротам жертв революции. При опоздании на 6 дней после пуска фабрики рабочие подлежат увольнению"24. Ослабление производственной дисциплины отражено и в следующем письме Контрольной Комиссии фабрично-заводского комитета рабочих при фабриках т-ва Прохоровской Трехгорной М-ры, направленного 21 декабря 1917 г. фабрично-заводскому комитету рабочих "Трехгорки"25: "Настоящим довожу до Вашего сведения: что несмотря на неоднократные предупреждения заведующих, некоторые рабочие занимаются чтением газет во время работы, в этом замечены и ответственные лица как то машинисты, старшие и подстаршие кочегары. В виду изложенного желательно постановлением Фабрично-Заводского Комитета вывесить объявление по всем отделениям фабрики нижеследующего содержания: "По постановлению Фабрично-Заводского Комитета рабочих чтение газет во время работы не допустимо, депутатам вменяется в обязанность доводить до сведения Фабрично-Заводского Комитета о нарушении означенного постановления для привлечения к ответственности. О вашем постановлении прошу известить, чтобы вывесить объявление. С совершенным почтением - Проблемы трудовой дисциплины не ослабевали и в последующие годы. Так, в апреле 1918 г. в цехах "Трехгорки" появилось следующее объявление фабрично-заводского комитета и контрольной комиссии: "До сих пор, выходя из фабричных корпусов ранее определенного времени, как в обеденный перерыв, так и перед окончанием работ, и тем самым нарушая добросовестное использование восьмичасового рабочего дня, ссылались на неправильность часов, указывающих время в мастерских. В настоящее время Контрольная Комиссия озаботилась проведением сигнализационных звонков в мастерских, благодаря чему все мастерские имеют возможность прерывать работу одновременно, тем самым устраняя скопление толпы у дверей выходной сторожки, в ожидании когда двери сторожки будут открыты. Против тех товарищей-рабочих, которые все-таки будут продолжать нарушать правильность выполнения рабочего дня, будут приниматься крайние меры вплоть до увольнения. {67} Кроме того, Контрольной Комиссией получены сведения, что в мастерских злонамеренно портится сигнализация. В виду этого, Контрольная Комиссия доводит до всеобщего сведения, что лица, замеченные в злонамеренной порче сигнализационных звонков, как вредный элемент, - будут немедленно увольняться со службы. Положение рабочих Трехгорной мануфактуры в годы гражданской войны было отягощено нехваткой продовольствия. В Москве были организованы многочисленные продовольственные отряды. Рабочие "Трехгорки" выделили в них около 400 чел. Действия продотрядов облегчали продовольственное положение рабочих "Трехгорки", так как от каждой партии заготовленного хлеба коллектив получал известную часть в виде премии. Именно трудности со снабжением рабочих продовольствием породили в августе 1918 г. драматическую ситуацию, в которой был арестован Иван Николаевич Прохоров, директор фабрики28 (а вместе с ним - и управляющий Н.Х. Рябченков). Реакция рабочих Прохоровской Трехгорной мануфактуры на этот арест представляется настолько решительной, что мы приводим текст архивного документа полностью: ПРОТОКОЛ ПОВЕСТКА ДНЯ: По поводу вышеизложенного порядка дня оглашаются три резолюции: В виду их однородности для окончательной редакции по предложению Ф.И. Кирюхина избирается редакционная комиссия. Комиссией оглашается следующая резолюция, которая принята единогласно: "ОБЩЕЕ СОБРАНИЕ РАБОЧИХ И СЛУЖАЩИХ ФАБРИКИ ТОВАРИЩЕСТВА ПРОХОРОВСКОЙ ТРЕХГОРНОЙ МАНУФАКТУРЫ В МОСКВЕ В СОСТАВ 7000 ЧЕЛОВЕК ЕДИНОГЛАСНО ПОСТАНОВИЛО:
{68} ТРЕБОВАТЬ НЕМЕДЛЕННОГО ОСВОБОЖДЕНИЯ ИЗ ПОД АРЕСТА ДИРЕКТОРА ФАБРИКИ ИВАНА НИКОЛАЕВИЧА ПРОХОРОВА И УПРАВЛЯЮЩЕГО ФАБРИКАМИ НИКОЛАЯ ХРИСАНФОВИЧА РЯБЧЕНКОВА, ТАК КАК ФАБРИЧНАЯ ЛАВКА БЫЛА ОТКРЫТА ПО КАТЕГОРИЧЕСКОМУ ТРЕБОВАНИЮ РАБОЧИХ И СЛУЖАЩИХ ТОВАРИЩЕСТВА ПОД ВЛИЯНИЕМ ГОЛОДА. ВО ИЗБЕЖАНИЕ ДАЛЬНЕЙШИХ НЕДОРАЗУМЕНИЙ ПО СЕМУ КОНФЛИКТУ АРЕСТОВ НЕ ПРОИЗВОДИТЬ, А ПРОИЗВЕДЕННЫЙ АРЕСТ СЧИТАТЬ НЕСПРАВЕДЛИВЫМ". Затем преступлено к избранию делегация для вручения этой резолюции Районному Совету Депутатов и на предмет дальнейших переговоров. В виду того, что избранная в 3 часа дня 29-го Августа по этому делу делегация в числе 40 оказалась многочисленной, и как уже докладывал тов. Касаткин, что представитель районного Совета Рабочих депутатов вел переговоры только с пятью делегатами и просил ограничиться на следующий раз посылкой не боле 5-ти человек. Постановлено: После этого обсуждался вопрос о работе 30-го Августа. Постановлено выйти, но не работать до прихода посланной делегации. Собрание закрыто в 9 час. 40 мин. ст. ст. Продовольственная проблема на "Трехгорке" оставалась нерешенной и к концу 1920-го г., когда директор предприятия А. Чистяков отмечал, что заводоуправление сталкивается с продовольственным кризисом, который "встал для работ Заводоуправления таким препятствием, какое оно не в силах без помощи главного Правления Текстильных Предприятий и Профессионального Союза преодолеть"30. С горечью пишет директор о том, что "многие товарищи из технического персонала, <…> изнуренные постоянным недоеданием, <…> в массах стали покидать места, в поисках лучших продовольственных условий переходя на учреждения и предприятия, так или иначе нашедшие выход для своих работников по снабжению их добавочным пайком, а также дающим повышенный оклад"31. Характер наказаний как элемент принудительного воздействия на рабочих "Трехгорки" значительно изменился после 1917 г. Однако причины для наказания в основном остались те же: воровство продукции, прогулы, опоздания, пьянство на рабочем месте, брак в работе и т.д. Отношение к воровству у руководства фабрики было однозначно негативное. В архивах сохранилось большое количество документов, иллюстрирующих это. Так, в {69} 1917 г. все вопросы, касающиеся краж с фабрики и воровства, рассматривались на совместных заседаниях Совета рабочих депутатов и фабрично-заводского комитета. Решения носили в основном наказательный характер: "по поводу кражи рабочего Грачева (красильное отделение) единогласно решили просить фабричную контору об его увольнении и впредь его не брать"32, или "рабочего Трубникова Лаврентия уволить с фабрики и поместить в газеты, а рабочего Ивана Королева оправдать и оставить работать"33, "рабочего складского отделения Корнеева А.Е. постановили отправить в дом трудолюбия без оплаты жалования"34, "рабочего Быковского Герасима как военнообязанного препроводить через Комиссариат к местному Воинскому Начальнику для отправления его в действующую армию"35. Иногда встречаются и более мягкие решения, например, "чтобы он не воровал и дал честное слово, что больше чужого брать не будет. Комитет принял его слова и отпустил"36. Но такое встречает редко. В феврале 1917 г. Совет рабочих депутатов совместно с Фабзавкомом принимает постановление: "по поводу сильной кражи назначать внезапные обыски" 1917-й год принес и такие явления, как обыски служащих фабрики, на что последние реагировали весьма резко. Это зафиксировано, например, в письме фабрично-заводского комитета служащих "Трехгорки" от 21.06.1917 г. такому же комитету рабочих: "Во вторник 13-го сего июня у фабричных ворот имел случай недопустимого насилия над некоторыми из служащих Т-ва, которых рабочие самоуправно подвергли личному обыску. Фабрично-заводской комитет служащих доводит до сведения рабочих, что подобные случаи насилия над личностью признаются совершенно недопустимыми, что все лица, творящие самоуправство, являются врагами свободы и что организованные служащие будут защищать свои права всеми доступными им средствами. Параллель с обыском рабочих здесь не может быть приводима, ибо рабочие, подвергаясь обыску, добровольно подчиняются своим свободно избранным представителям; другое дело служащие, для которых делегаты рабочих не являются их избранниками и потому их распоряжения совсем не обязательны для служащих, а потому процедура обыска со стороны такого {70} делегата является голым насилием. Кроме того, рабочие, поступая на фабрику, знали, что они подвергаются возможности обыска, служащие, наоборот, поступая на фабрику, были уверены в обратном. Соображения же равенства и справедливости сюда совсем не приложимы, ибо ради равенства можно требовать улучшения чьего-либо положения, а никак не ухудшения для некоторых и при том ухудшения бесполезного для остальных" Печать ФЗК служащих В архиве "Трехгорки" сохранилось письмо аналогичного содержания о таком же эпизоде обыска служащих, датированном 24.10.1917. В этом документе, обращенном Завкому рабочих, ФЗК служащих "Трехгорки" пишет: "Уважаемые товарищи, Вам уже известно об инциденте, который произошел в субботу 21 октября в 2 часа дня у ворот фабрики, когда толпа рабочих требовала, чтобы все служащие были подвергнуты обыску. Считая обыск институтом унижающим человеческое достоинство, мы никогда не можем допустить, чтобы над нами обыски производились. Кроме того, мы считаем, что право обыска над служащими, если уже таковой будет необходим, принадлежит исключительно служащим и никому другому. Доводя об изложенном до вашего сведения, мы заявляем, что наши права мы никому нарушать не позволим и будем бороться за это самыми решительными мерами. Хозяйственная разруха, вызванная войной и революцией, сказывалась во всем: в стране не хватало топлива, сырья для промышленности. Многие заводы и фабрики останавливались. Такая же участь грозила Трехгорной мануфактуре. 3 марта 1919 г. состоялось заседание заводоуправления и фабрично-заводского комитета. Главный вопрос - об останове фабрики в связи с недостатком топлива. Все попытки фабкома получить топливо окончились неудачей. К этому решению пришло объединенное заседание руководящих органов предприятия. 10 марта 1919 г. "Трехгорка" остановилась. Рабочим, которые имели связь с деревней, разрешалось получить расчет. Основное же ядро рабочих, около 2000 чел., было закреплено на ремонте. С самого начала возобновления работы Трехгорной мануфактуры (август 1920 г.) фабрика испытывала ряд трудностей, которые директор фаб-{71}рики А. Чистяков в 1920 г. в докладной записке о состоянии фабрики и возможности пуска производства определял так: "успешность производимых работ сильно страдает: а) от недостатка материалов; б) от недостатка нужного количества квалифицированных рабочих; в) от полной необеспеченности рабочих дополнительным пайком"41. Сказывалась и накопленная за несколько тяжелых лет усталость. Как отмечал Чистяков, при производстве работ "сильно сказывается утомление рабочих их домашними работами, вышедшими за пределы той определенной нормы каковая была в довоенное время и которая объясняется необычайно тяжелыми экономическими условиями настоящего времени; это утомление сказывается в полном отказе работать сверхурочно и только самые необходимые работы вынуждают их исполнять работы вне рабочего дня42. В то же время директор "Трехгорки" констатировал, что для осязаемого повышения производительности труда многие виды работ переводятся на сдельные расценки, выработка которых основывается на нормах Профсоюза, урочном положении и техническом опыте. Так, сделанные расценки механического отдела имеют довоенное происхождение и переработаны применительно к настоящим тарифам43. В той же докладной записке А. Чистяков отмечал, что при переводе рабочих на сдельно-премиальные работы производительность труда стала заметно повышаться44. (Отметим в скобках, что речь идет о 1920 г.!) Оценивая в заключительной части своего доклада общее состояние "Трехгорки" на конец 1920 г., ее директор, уделив много места описанию нелегких проблем, находит возможным привнести - в духе времени - долю пафоса: "не представляя из себя предприятия, заново оборудованного на заграничный лад, будучи все же одним из лучших в Республике", "Трехгорка" как бы сама за себя говорит, "что это одна из лабораторий, которая начала великую работу по возведению величественного дворца социалистического государства"45. Возможно, директор предвидел, что впереди были годы нэпа, принесшие Трехгорной мануфактуре относительную стабилизацию производственного процесса, структуры управления предприятием, трудового ресурса и системы мотивации труда. Пока же - к концу 1920-го года - реалии производственной деятельности и повседневной жизни рабочих "Трехгорки" свидетельствовали о том, что в существовавших условиях наладить нормальную работу "образцовой лаборатории" было практически невозможно. {72} Приложение. Копии архивных документов Приложение 1 Источник. ЦМАМ. Ф. Р-425. Оп. 1. Д. 57. Л. 102. {73} Приложение 2 Источник. ЦМАМ. Ф. Р-425. Оп. 1. Д. 13. Л. 117. 1 Соколов А.К. Курс советской истории. 1917-1940. М., 1999. С. 78. 2 См.: Прохоровы: Материалы к истории Прохоровской Трехгорной мануфактуры и торгово-промышленной деятельности семьи Прохоровых, 1799-1915. М., 1996. С. 235-237. 3 Михальков Р. 150 лет Трехгорной мануфактуре // Вопросы экономики. 1949. № 11. С. 37. 4 См.: Радуга Трех Гор. М., 1967. С. 144. 5 Цитируется по материалам историко-мемориального музея "Пресня" - "Протокол заседания комиссии по обследованию положения на производстве и в социальной сфере на Трехгорной мануфактуре" (№ 3. 1922. п. 3). 6 ЦМАМ. Ф. Р-425. Оп. 1. Д. 57. Л. 1-5. 7 Там же. Л. 102. В приложении к данной статье приводится копия этого архивного документа (Приложение 1). 18 Там же. Д. 15. Л. 45, 45об. 25 Там же. Д. 13. Л. 117. В приложении к данной статье приводится копия этого архивного документа (Приложение 2). 26 Интересно, что в на данном документе в качестве председателя Контрольной Комиссии подписался Н.Х. Рябченков, занимавший высокую должностную позицию в фабричной администрации дореволюционной "Трехгорки": в 1914 г. он был помощником управляющего хозяйственно-административной частью Товарищества (по хозяйственному счетоводству). 27 ЦМАМ. Ф. Р-425. Оп. 1. Д. 17. Л. 77. 28 Иван Николаевич Прохоров (1890-1927 гг.) - последний дореволюционный владелец Т-ва Прохоровской Трехгорной Мануфактуры. 29 Там же. Л. 51, 51об. Абзац, выделенный прописными буквами, так же выделен и в источнике. Подчеркивание - наше (авт.).
Председатель
Секретарь (подписи)"26
Общего Собрания рабочих и служащих фабрики ТОВАРИЩЕСТВА ПРОХОРОВСКОЙ ТРЕХГОРНОЙ МАНУФАКТУРЫ В МОСКВЕ в числе семи тысяч (7000) человек, состоявшегося на большой кухне 29-го Августа 1918 года.
Председателем избран Н.Н. Иванов
Секретарем избран Ф.И. Кирюхин
Создавшееся положение в связи с арестом Директора фабрики И.Н. Прохорова и управляющего Н.Х. Рябченкова.
две - от рабочих и третья от служащих.
Избраны: П.В. Васильев, С.Н. Николаев и Ф.И. Кирюхин.
Из 40 человек избрать 7 человек.
Избраны: Кулагин, Кирюхин, Зайцев, Бойцов, Касаткин, Петров.
Председатель: /Подпись/
Секретарь: /Подпись/"39.
