Володин А.Ю. "Жалобу Доносить Вашему Всоко Родею Господину Инспектору" (жалобы рабочих участковому фабричному инспектору на рубеже XIX—XX веков) // Экономическая история. Обозрение / Под ред. Л.И.Бородкина. Вып. 6. М., 2001. С. 26—35 (Постраничные примечания).
В интернет-версии публикации начало каждой страницы отмечено: {номер страницы}.
{26}
А.Ю. Володин
(Исторический факультет МГУ)"Жалобу Доносить Вашему Всоко Родею Господину Инспектору"1
(жалобы рабочих участковому фабричному инспектору на рубеже XIX-XX веков)В течение последнего десятилетия заметно уменьшилось число исследований, посвященных различным аспектам рабочей истории. В то же время фокус историографии в этой области смещается в сторону большего внимания к изучению архивного материала, к тематике истории повседневности, к конкретным аспектам отношений рабочих и предпринимателей. При исследовании указанных проблем необходимо выделить характерное явление, через призму которого возможно понять сущность жизни на российской фабрике. На наш взгляд, в фабрично-заводской жизни на рубеже XIX-XX вв. одним из узловых элементов взаимоотношений рабочих с предпринимателями было такое социальное явление как жалоба.
В нашем исследовании мы решили обратится к жалобам рабочих, отложившихся в фондах фабричной инспекции. В отечественной историографии сложилось некоторое предубеждение к жалобам рабочих в фабричную инспекцию. Отчасти оно было сформировано высказыванием В.И.Ульянова-Ленина о том, что "всякий рабочий знает, что жалобы особенно на инспектора, им почти вовсе недоступны"2. Мы не склонны идеализировать роль и место фабричной инспекции в истории российской промышленности. Однако, она была учреждением, которое собирало и рассматривало жалобы, разрешая тем самым многие конфликты между рабочими и предпринимателями. Как нам кажется, сегодня жалобы рабочих фабричным инспекторам можно отнести к "полю документов, - по выражению Г.Р.Наумовой, - раскрывающих полноту социальной жизни и социальных конфликтов, имевших не классовую природу, но связанных с положением и приоритетами различных профессиональных, сословных, региональных, национальных, психологических ориентиров (выделено мной. - А.В.)"3.
Существует два подхода к изучению жалоб рабочих фабричным инспекторам. Первый подход позволяет на основании статистических све-{27}дений (сводов) судить об общих тенденциях4. Второй подход заключается в том, чтобы на основании первичных источников изучить ту социальную микросреду, в которой живут и трудятся фабричные рабочие. Рассмотрим подробнее второй подход.
В нашем распоряжении имеется комплекс из 137 жалоб, относящихся к апрелю 1896 - ноябрю 1897 г. (80 жалоб) и январю - декабрю 1900 г. (57 жалоб). К этому времени почти на вся Европейская Россия была разделена на участки надзора фабричной инспекции5. Одним из 22 таких участков Московской губернии был 10-й участок, включавший город Серпухов и его уезд. Под надзором инспектора 10-го участка, по данным на 1901 г., находилось 46 (к концу года - 49) частных предприятий, на которых трудилось более 19500 рабочих. На участке преобладали предприятия ткацкие (9), ситценабивные (6), красильно-отделочные и ватные (по 4)6. В том числе 10 участок фабричной инспекции включал в себя жемчужины российской текстильной промышленности - фабрики Коншиных и Товарищества Рябовской мануфактуры бумажных изделий. Специфика описанного участка в 1870-х гг. была изучена М.К.Рожковой в монографии о формировании кадров промышленных рабочих. Она выявила следующие "особенности фабричной промышленности и состава рабочих Серпуховского уезда" к началу 1880-х гг.: во-первых, "фабричная промышленность сосредотачивалась в г. Серпухове", во-вторых, "рабочие уезда происходили из ближайшей к городу округи", а "третьей отличительной чертой промышленности Серпуховского уезда было преобладание крупных предприятий"7. Иными словами, в Серпуховском уезде постепенно, из года в год складывался постоянный состав промышленных рабочих, трудившихся преимущественно на крупных предприятиях. Эти рабочие и были авторами жалоб, к исследованию которых мы приступаем.
При помощи контент-анализа была обработана совокупность жалоб с целью выявить их содержательно-тематический аспект, говоря в терминах статистики фабричной инспекции - поводы жалоб. Итак, поводы распре-{28}делились следующим образом. Первое место заняли жалобы на неправильный расчет (348), затем идут жалобы на побои (14) и простои производства и, тем самым, потерю в получке (13). По 9 жалоб поступило на взятки и недовольство расписанием. По 8 жалоб посвящено работе в праздники и ее оплате, неточностям учета зарплаты. Следом идут жалобы о невыплате квартирных денег и жалобы с требованием немедленного расчета (по 7), далее, жалобы о нежелании переходить на другую работу, об отказе делать чужую работу, о неправильных и несоответствующих зарплате штрафах (по 6). По 5 жалоб поступило на удерживание администрацией паспортов, на изменение расценок, на неудобства с баней, по 4 - на кляузы, некачественный куб (сосуд для питьевой кипяченой воды), жалобы на обвес и неуважение в харчевой лавке, на задержку зарплаты9.
Результаты контент-анализа показывают, что жалоба засвидетельствовала все узловые проблемы социальной микросреды рабочих: зарплата, внутрифабричные взаимоотношения, быт. Мы считаем, что жалобы рабочих фабричному инспектору можно охарактеризовать, в терминологии Б.Г.Литвака, как массовые источники первичного пласта, т.е. "документы, само возникновение которых связано с повседневностью во всех ее проявлениях, с элементарной необходимостью фиксации этих проявлений, будничных сторон социальной жизни"10. Кроме того, жалоба была не просто документом, а поступком (социальным действием, по М.Веберу), в котором человек не только проявлялся, но и становился, включаясь в преемственную связь поколений.
Самой распространенной темой жалоб, по данным нашего контент-анализа, является "несправедливый расчет". Именно так чаще всего самими рабочими определяется жалоба на увольнение либо без законного двухнедельного срока, либо "расчет без всяких причин". По утверждению самих жалобщиков, "рабочему только и грозят расчетом и рабочему сказать одного слова нельзя"11. Расчет действительно становился главным средством отбора кадров при благоприятной конъюнктуре рынка рабочей силы. При этом нельзя не признать, что, считая свои претензии к фабричной администрации законными, рабочие не делали различия между законным и {29} справедливым. Поэтому часто подавались жалобы на несправедливость законного расчета. "С моей стороны положительно нет никакой вины и на основании нравственного закона он Яков Яковлевич не имеет никакого права мне делать подобное заявление (о расчете. - А.В.)"12. Рабочим казались справедливыми (а значит и законными) увольнения провинившихся, остальные же, с их точки зрения, незаконны, т.е. несправедливы.
Жалобы рабочих на простой (или прогулы по вине фабрики) связаны, прежде всего, с просчетами в обеспечении сырьем, а не со злонамеренностью фабричной администрации. Споры же о том, что считать простоем и за что следует выплачивать компенсацию разрешались по-своему в каждом конкретном случае по-своему.
Из жалоб рабочих видно, что на фабриках сложилась четкая (ясная для рабочих) социально-профессиональная иерархия, проявлявшаяся, преимущественно, в побоях и взятках. Отношения мастера с рабочим регулировались достаточно просто. "Слушая брань и угрозы Мастера и видя, что он ругается неправильно, ответил ему тем же и в данный момент с словами, что "ты еще можешь со мною разговаривать", схватил меня Воробьева за ворот так крепко, что у меня от рубашки и блузы оторвались пуговицы и упала с головы фуражка (выделено мной. - А.В.)"13. Часто мастера даже не осознавали иного пути общения с рабочими. Так, по словам фабричного инспектора, при разборе жалобы "на мое замечание Волкову (мастеру, который был уличен в том, что бьет рабочих. - А.В.), чтобы он прекратил драку с рабочими он мне ответил в присутствие заведующ. что он этого сделать не может и потому во избежании могущих произойти недоразумений с рабочими [предл]агаю заведующему удалить мастера [от] фабрики"14.
К побоям часто приводили и "профессиональные разногласия". "Присучальщик сказал прядильщику Павлу Архипову, что тот не умеет работать, за что его прядильщик повалил на пол и отколотил"15.
Участие директора в жизни фабрики для рабочих часто оставалось незаметным. Рабочие в жалобах живо рисовали портреты мастеров и их связь с директором. Судя по жалобам, рабочие мало надеялись на помощь дирек-{30}тора. "Хотя директор очень добрый и хороший, но слушает таких подлецов и по их решает"16. Директор был далеко, и мастер становился основным, точнее сказать, решающим для рабочего звеном управленческой структуры фабрики. Иногда даже случалось, как например на фабрике Каштановых, что, несмотря на разрешение директора взять повторно рабочего на фабрику, мастер рабочего не пустил17.
Такое отношение к директорам и мастерам обусловило бессмысленность жалоб в фабричную администрацию. Даже жалобы инспектору часто сопровождались приписками: "Просим вас в том, чтобы вы не показывали сего жалобного листа Кочетовым (хозяевам фабрики. - А.В.) и никому рабочим, потому что много кляузников"18. Действительно, жалобы на хозяев, управляющих и мастеров не могли приветствоваться в администрации фабрик. Однако, с точки зрения управляющих и директоров, рабочим нужно жаловаться именно в администрацию. Так, в письме фабричному инспектору директор Бумагопрядильной и ткацкой фабрики Н.Н.Коншина М.Лотарев сообщает: "рабочим хорошо известно, что каждая их основательная жалоба будет всегда уважена"19. "Я даже никогда не получал анонимных писем, - продолжает М.Лотарев, - что здесь очень распространено. (Хотя я никогда не придаю значения и основания анонимным письмам, но все-таки негласные дознания провожу)"20. Возможно, именно такое различие и не устраивало рабочих: с одной стороны, они боялись гласности личных жалоб, с другой стороны, они не видели действий по жалобам анонимным21. Позиция администрации в отношении жалоб рабочих объясняет и частые утверждения рабочих о сговоре директора и мастеров. "Кровопивец при фабрике, который нам на солил хуже змея он с нас драл шкуры и пил нашу кровь... мы об этом говорили и просили, но наша просьба пропадала на дне нары и в директора в кармане"22. "Зделай милость уволь изнихъ {31} кавонибудь"23, - такая просьба завершает несколько жалоб на взяточничество мастеров и подмастерьев. По мнению рабочих, уже увольнение одного из нескольких привело бы к ослаблению притеснений.
Взяточничество тоже можно считать проявлением внутрифабричной иерархии, когда мастер или подмастерья в силу своего статуса могли требовать денег с рабочих24. Чесальщик Тимофей Иванов с бумагопрядильной фабрики Н.Н.Коншина заявил под свидетельство Федора Федорова, что мастер и двое подмастерьев "требуют на водку"25, а "рабочий, поставленный на место Тимофея Иванова пропоил на 2 р. 50 коп. подмастерьев и заплатил 5 руб. за место"26. И хотя жалоба была оставлена без последствий, тем не менее ситуация кажется вполне правдоподобной27. Взятки были явлением распространенным. "Кто даст 5 рублей или 3 рубля тот и работает а у каво не хватает состояния то совсем хоть беги с фабрике"28. "Берути Взятки нималая 1руб 2руб Засменку"29. Назначение взяток одно. Их пропивают. Причем желательно в присутствии взяткодателя. "С нас требует (староста Семен Петрович. - А.В.) водки, чтобы мы с ним шли в трактир", "получаем 60 копеек в день и потом пропивать с ним половину жалованья, что тогда от работы идти по миру с рукой под окном"30. Из текстов жалоб можно предположить связь взяток с крестьянскими представлениями об оброке (в формах как денежной, так и натуральной): "приходица нам корову продавать а Ему навино давать а Главному Мастеру ветчины окорок ниси Масла Коровьева махотку пришло нам на фабрике разорение как Етот поступил Пашков"31. Фабричному инспектору было сложно выявить на деле основательность жалоб о взятках, которые завершались предупреждением "о не-{32}обходимости сделать внушение" взяточнику32. Таким образом, взяточничество было не только распространено, но и сложно искоренимо.
Жаловались не только на взятки, но и на "несправедливости со стороны мастера". Так, коншинские ткачи писали, что мастер Алексей Григорьев "притесняет нас в выдаче материала", "делает выговоры, сопровождая их всевозможной бранью и вместе с этим грозил нам ткачам и подмастерьям отказать от места"33. "Просим об одном, - продолжали ткачи, - чтобы уволить с фабрики мастера Алексея Григорьева, так как он один, а нас много (выделено мной. - А.В.)"34. Жалобы рабочих отражают явный рост рабочего самосознания. Большинство анонимных (а следовательно, коллективных жалоб) начинается самоопределением "мы рабочие", "мы ткачи", "от рабочего народа", "все вообще фабричные и мастеровые". Рабочие стали ощущать себя как силу. И если просьба не будет исполнена, то "мы принуждены будем сделать стачку, которая будет сопровождаться всевозможными разгромами, что нам крайне нежелательно (выделено мной. - А.В.)"35. Осознание необходимости борьбы за свои права сопрягается с пониманием невыгодности стачки как для самих рабочих, так и для предпринимателей36.
При этом, в жалобах прямо отмечается подчиненность администрации рабочим. "Им (фабричной администрации. - А.В.) ни охота потрудиться (сделать записи в расчетной книжке. - А.В.) для того кем вы все живете, а если трудно то надо прибавить служащих в конторе, и ето надо пезпременно приказать, чтобы фабричная администрация распорядилась ни как им [хочется] но как закон... А то они понимают об рабочем человеке как об собаке, а то хуже, а не будь нас рабочих тогда делать нечего, вот и все. (выделено мной. - А.В.)"37.
Достаточно четко представляли рабочие и последовательность протестных действий. Проборщики с "Новой Мызы" Н.Н.Коншина в жалобе на задержку платежей и основ, просят фабричного инспектора сделать распоряжение, "иначе мы должны будем обращаться выше по начальству (следующий шаг после обращения к участковому фабричному инспектору. - {33} А.В.) или же в случае не обращения с стороны начальства внимания мы должны будем прекратить работу свою"38. В такой последовательности готовы действовать многие жалобщики. Рабочие, решившие (точнее решившиеся) жаловаться, были настоятельны39. Например, обращаясь с жалобой на снижение расценок под Пасху, коншинские рабочие завершали предупреждением: "не откладывайте наше прошение в долгий ящик, если [его] отложите, то мы на последние трудовые копейки дадим законный ход за нашу невыносимую обиду найдется добросовестный начальник"40.
Но часто дело состояло не в недобросовестности инспектора, а в невозможности доказать или наказать обидчиков рабочих в рамках закона. При этом помимо упомянутых внушений инспектор мог и потребовать "немедленно исправить" несоответствия в расписании41, и даже пригрозить привлечением к закону за лишние поборы с рабочих со стороны администрации (например, за оплату расчетной книжки)42. Надо сказать, что иногда было достаточно одного письма с расспросами по предмету жалобы, как директор выполнял даже необязательное. Распоряжения же инспектора выполнялись, даже если они не нравились управляющим. Так, описывает ситуацию управляющий Троицкой суконной фабрики: "Распоряжения Ваши - оставить Парфенова и его жену в фабричных спальнях - исполнено, но считаю нужным добавить, что его присутствие на фабрике в связи с распространяемыми угрозами по ответственности перед Фабричной инспекцией за увольнения Парфенова, крайне вредно влияет на настроение рабочих"43. Подозрение в увольнении за жалобу заставляло заведующих оправдываться. "Титов Вам объяснил неправду, - пишет заведующий фабрикой А.Хутарев, - что он уволен по его словам будто бы за то, что приносил Вам жалобу, мне по сие время неизвестно была ли жалоба и кто жаловался, и Вы поэтому поводу мне никогда не говорили"44. Таким образом, поступал фабричный инспектор, по словам рабочих, "наш заступник и законом дано вам право учит негодяев"45.
{34} Среди бытовых поводов рабочих жалоб выделяются жалобы на отсутствие бани и плохое функционирование куба. Наличие бани и хорошей кипяченой воды было существенно для поддержания здоровья. В действительности же "куб моют редко противно пить"46. И не просто противно - "куб очень дурной какой-то железный ящик служит для артельных кухонь и для всего народу один, так что не поспевает кипеть, большую частью пьем некипяченой (самовары в казармах ставить запрещали. - А.В.), от что и страдаем животами"47. Отсутствие бани также отрицательно сказывалась на здоровье. "Работа грязная так как от шерсти часто бывает болезнь, а нам вымыться негде, так что даже и умыться нечем, и нигде нет воды, кроме колодца который находится на дворе даже туда ходим умываться зимой и летом"48. При этом даже наличие бани часто не решает проблемы, так как "мыться дозволено мужчинам в обед, а женщинам по окончании работ вечером и хозяйского освещения в бане не полагается", а "ста человекам в течение часа пообедать и вымыться буквально невозможно"49.
Среди жалоб имеются обиды и на лавочника, что "небрежно отпускает товар"50, что "обвешивает и беспричинно ругается"51, что "товар недоброкачественный" и "ждешь часа три (3 и более)"52. Долгое ожидание в очереди за продуктами приводило к штрафам, так как "приходится неспамши работать ночь восемь часов без смены а там пишут Штраф за дремоту (50 коп.)"53. И все же более примечательна еще одна составляющая повседневной жизни рабочих, следствие лавочных покупок - помои. Рабочие фабрики братьев Каштановых с трепетностью пишут: "Помоями и что остается от артели пользуется хозяин фабрики и берут их свиньям, которые находятся при фабричном дворе, да еще собакам, которые находятся на другом дворе"54. В решении инспектора по этой жалобе, помимо прочего, говорится, что "помоями хозяева пользоваться не будут"55. Четыре месяца спустя в повторной жалобе рабочие заявляют, что "вами (фабричным инспектором. - А.В.) отменена кормить хозяйских свиней от артели помоями". Однако, {35} "хозяин свиней продал, но помои, оставшиеся от артели на сторону не велит продавать, за которые могли бы мы получить не менее 10 рублей, а хозяин велит выливать в помойную яму, а из них велит отобрать несколько ведер для его гончих собак, которые находятся на отдельном дворе, 11 собак"56. Такое отношение к помоям можно объяснить не только потерей дополнительного дохода, но и нарушением традиции. Как известно, что среди рабочих был распространен обычай "пропоя помоев", который устраивался дважды в год и представлял "фабричный вариант традиционных крестьянских "бабских праздников""57.
В заключение отметим, что жалобу можно считать вполне реальным способом не только разрешения конфликтов, но и улучшения жизни рабочих. Понятно, что жалоба не могла сразу решить всех проблем. Но она способствовала, прежде всего, привлечению внимания к насущным проблемам фабрики и рабочих как со стороны государства, так и со стороны общества (учитывая деятельную общественную позицию фабричных инспекторов). Более того, даже частичные улучшения приводили к реакции со стороны тех рабочих, на фабриках которых таких улучшений не произошло58.
Жалобы рабочих фабричному инспектору 10-го участка фабричной инспекции - многоплановый источник, открывающий перед нами жизненный мир русского рабочего Серпуховского уезда на рубеже XIX и XX вв. Жалобы по своему содержанию не замыкаются описанием предмета жалобы, но включают также этикетные формулы, оценочные суждения, отступления о жизни рабочих, просьбы и требования. Бесспорно, что в жалобах много субъективного. Однако именно эти люди с их представлениями, интересами и идеалами творили историю отечественной промышленности. Они были субъектами этой истории, значит субъективность жалоб должна вызывать первостепенный исследовательский интерес.
1 Центральный исторический архив г. Москвы (ЦИАМ). Ф. 2005. Оп. 1. Д. 25. Л. 78.
2 Ленин В.И. Полн.собр.соч. Т. 2. С. 41.
3 Наумова Г.Р. Русская фабрика (проблемы источниковедения). М., 1998. С. 257.
4 Этот подход в свете проблем трудовой этики был использован в статье Б.Н.Миронова ("Послал Бог работу, да отнял черт охоту": трудовая этика российских рабочих в пореформенное время // Социальная история. Ежегодник, 1998/99. М., 1999).
5 По данным Е.Дементьева, в 1900 г. "общее число инспекторов достигает 263, а именно из 6 окружных инспекторов с 6 инспекторами при них, 64 старших и 187 участковых инспекторов и 10 кандидатов" (Дементьев Е. Фабричное законодательство // Энциклопедический словарь Брокгауз и Ефрон. Т. 69 (XXXV). СПб., 1902. С. 204).
6 ЦИАМ. Ф. 2005. Оп. 1. Д. 8. Л. 3.
7 Рожкова М.К. Формирование кадров промышленных рабочих в 60 - начале 80-х годов XIX века (по материалам Московской губернии). М., 1974. С. 123.
8 Цифра означает, что в 34 жалобах рабочих говорилось о неправильном расчете, однако каждая из этих жалоб могла содержать и другие поводы жалоб.
9 Здесь указаны количественно значимые поводы жалоб. Для выявления поводов использовались жалобные письма рабочих, жалобы, записанные фабричным инспектором, и жалобы на бланках. Жалобы, содержание которых возможно выявить лишь по сопутствующим документам (полицейским и врачебным), не учитывались.
10 Литвак Б.Г. Очерки источниковедения массовой документации. М., 1979. С. 7.
11 ЦИАМ. Ф. 2005. Оп. 1. Д. 25. Л. 167.
15 ЦИАМ. Ф. 2005. Оп. 1. Д. 7. Л. 52. И хотя это дело, судя по записи инспектора, решили миром, присучальщики часто оставались битыми (См. напр.: Там же. Л. 47). Подобное отношение может быть связано с тем, что присучальщик преимущественно женская профессия. Так, в словаре В.И.Даля есть только слово "присучалка" ("присучалка, ж. На суконных фабриках женщина, которая присучает (связывает. - А.В.) оборвавшуюся на машине пряжу" (Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1990. Т. 3 (П), С. 449)).
16 ЦИАМ. Ф. 2005. Оп. 1. Д. 7. Л. 18об.
17 Там же. Д. 25. Л. 107. На этот счет фабричный инспектор написал: "Директор берет на работу, мастер отказывает, в избежании подрыва власти Директора просил [бы] поместить Алексея Алексеева на работу (выделено мной. - А.В.)" (Там же. Л. 107об.).
21 Бесполезность рассмотрения жалоб в администрации фабрики может проиллюстрировать случай. Инспектору пришла жалоба на мастера, который "совсем не может ладить машины". Уведомив о ней администрацию фабрики, инспектор получил ответ: "По опросе мною, - пишет управляющий, - ткачей, работающих при жаккардовых станах, все единогласно заявили, что они довольны мастером, занимающимся налаживанием жаккардовых машин (выделено мной. - А.В.)" (Там же. Л. 155).
22 ЦИАМ. Ф. 2005. Оп. 1. Д. 25. Л. 18.
24 Подтверждением распространенности взяточничества на участке служит пометка ""взятки" п. 20 "Нарушение других, кроме указанных выше, условий найма"" (10 единоличных, 3 коллективные от 1002 рабочих) в "Отчете за 1901 г." фабричного инспектора 10 участка Н.Л.Грома (Там же. Д. 8. Л. 5об.).
27 Не стоит забывать, что т.н. "спрыски", "магарычи", "опивание учеников" в этот период сложились и рассматривались как обычаи, широко распространенные на фабриках, в т.ч. и ткацких. (Подробнее см.: Полищук Н.С. Обычаи и нравы рабочих России (конец XIX - начало XX в.) // Рабочие и интеллигенция России в эпоху реформ и революций (1861 - февраль 1917 г.). СПб., 1997. С. 116-118.
28 ЦИАМ. Ф. 2005. Оп. 1. Д. 25. Л. 44-45.
36 Подобные заявления поступали и от рабочих других фабрик. В прошении "от фабричных Ткачей" А.В.Мараевой говорилось: "Если вы не обратите внимание на это письмо, то тогда Мы можем остановить фабрику сделать забастовку тогда вы будите пригонять претензию на нас" (Там же. Л. 7).
39 Некоторые обращались многократно: "Теперь мы посылаем вам четвертое письмо потрудитесь приехать прекратить это все, а если не прекратите, то мы выше отнесемся на этот беспорядок" (Там же. Д. 7. Л. 32).
40 Там же. Л. 16об. Сходное писали и со "Старого двора" Коншиных: "а то мы потребуем московского инспектора сюда [ч]тобы приехал" (Там же. Л. 38а).
57 Полищук Н.С. Обычаи и нравы рабочих России (конец XIX - начало XX в.) // Рабочие и интеллигенция России в эпоху реформ и революций. 1861 - февраль 1917 г. СПб., 1997. С. 121.
58 Во многих жалобах идет ссылка на ожидания перемен, так как они уже где-то произошли, или же просьба сделать "как это заведено на других фабриках" (ЦИАМ. Ф. 2005. Оп. 1. Д. 7. Л. 37).