Ревякин А.В. Выступление на "Круглом столе" по итогам XI Международного конгресса по экономической истории, 5 января 1995 г. // Экономическая история. Обозрение / Под ред. В.И.Бовыкина и Л.И.Бородкина. Вып. 1. М., 1996. С. 42-45.
В интернет-версии публикации начало каждой страницы отмечено: {номер страницы}.
{42}
А.В.Ревякин
(Институт всеобщей истории РАН)Миланский конгресс по экономической истории безусловно заслуживает серьезного разговора. В.И. Бовыкин в своем вступительном слове по существу наметил программу такой дискуссии, очертив круг проблем, на которых было бы желательно сосредоточить внимание участников “круглого стола”.
Мне особенно близки и понятны соображения, высказанные В.И. Бовыкиным в связи с тем, что в программе Миланского конгресса, наряду с сугубо экономической проблематикой (экономического роста, финансирования и управления предприятиями, развития отдельных отраслей промышленности и пр.), были широко представлены темы, обычно относимые к области социальной истории (труд и досуг, динамика заработной платы, трудовая миграция, потребление, образ и уровень жизни и т.д.). Близки и понятны отчасти потому, что сам я участвовал в работе секции “Экономические ассоциации в Европе конца XIX в.”, имевшей к социальной истории едва ли не большее отношение, чем к истории экономической, да и выступил я там с докладом по теме (“Французские фритредеры в эпоху протекционизма конца XIX-начала XХ в.”), лежащей как бы на стыке этих двух больших научных дисциплин. К слову сказать, впечатления от работы секции - самые благоприятные. За два дня были заслушаны и обсуждены доклады 13 участников из разных стран Европы - от Великобритании до Италии и от России до Португалии. Доклады были посвящены истории создания и деятельности разного рода пред-{43}принимательских, профессиональных, кооперативных, лоббистских, научно-просветительских ассоциаций, объединенных прежде всего экономическими интересами. Успешная работа секции во многом явилась заслугой ее организаторов и руководителей - Паолы Субакки и Северины Фонтана, двух молодых и очень симпатичных сотрудниц Института экономической истории при Университете Баккони, принимавшем в своих стенах конгресс.
Я беседовал со многими участниками-докладчиками своей секции, и на мой вопрос, считают ли они себя экономическими историками, мне категорически отвечали: нет. Думается, расширение проблематики конгрессов по экономической истории рано или поздно поставит вопрос о целесообразности существования в его рамках научных направлений, приобретших относительную самостоятельность. Как в свое время конгрессы по экономической истории отпочковались от “общеисторических” конгрессов, так, возможно, и социальная история обретет когда-нибудь свою институциональную обособленность. Лично я не стал бы драматизировать возникшие сложности: специализация и интеграция наук является естественным, нормальным условием познания. Что бы ни случилось, лишь бы это пошло на пользу науке, способствовало новому знанию.
Значение нашей встречи мне также видится в том, что впервые на моей памяти за “круглым столом” собрались ученые-специалисты в области экономической истории, чтобы в раскованной, неформальной обстановке, без суеты и жестко сформулированной повестки дня обсудить свои профессиональные проблемы. Надеюсь, что такие встречи станут регулярными. Зачем они нужны? В.И. Бовыкин выразил свое разочарование тем, что участие наших ученых в международных конгрессах по экономической истории вот уже в течение трех с лишним десятилетий, по его мнению, не ока-{44}зало заметного влияния на нашу науку, что новые идеи, которые они привозили домой, уходили как вода в песок. На мой взгляд, одна из причин тому - бедность нашей научной жизни. Судя по нашему представительному собранию, экономической историей занимаются специалисты во многих научных и высших учебных заведениях. Но достаточно ли мы осведомлены об исследованиях друг друга, часто ли мы обмениваемся мнениями по интересующим нас вопросам (за пределами того маленького коллектива, в котором трудимся)? У меня большие сомнения на этот счет. Во всяком случае, о себе скажу, что со многими из присутствующих, прекрасными специалистами и интересными собеседниками, я, к сожалению, до сих пор не имел чести быть знакомым.
Думается, давно и всеми ощущается потребность в развитии неформальных, свободных от всякого рода “обязаловки” и “принудиловки” форм научного общения. Такое общение, как мне кажется, оживит нашу научную жизнь, облегчит циркуляцию идей, стимулирует возникновение новых направлений научного поиска. Легче и органичней будут создаваться научные коллективы единомышленников, которым только и по плечу решение сложных и нестандартных задач. В дискуссии об итогах Миланского конгресса кто-то сказал, мол, наука не делается на конгрессах. А кто с этим спорит? Конгрессы не делают науку, но они представляют благоприятную возможность тесного общения с учеными, приехавшими со всего мира, и в этом заключается прежде всего их значение и достоинство.
В заключение несколько слов о том, что мне представляется чрезвычайно важным: о подготовке специалистов по экономической истории в институтах и университетах. То, что на исторических факультетах дела с этим обстоят из рук вон плохо, мне, к сожалению, известно по собственному опыту. Боюсь, что не лучше обстоит дело и на эконо-{45}мических факультетах, хотя, видимо, с “креном” в другую сторону (историки плохо знают экономику, экономисты - историю). И там, и здесь студенты, избравшие своей специальностью или направлением научных исследований экономическую историю, не получают той суммы и системы знаний, в которых нуждаются. По моим наблюдениям, экономические историки у нас в подавляющем большинстве - самоучки. Честь им и хвала за это, но вряд ли такое положение можно считать терпимым. Что-то надо делать.