{Стр. 109}
11 февраля 1921 г.
ТРЕБУЕМ:
1. Увеличение продовольственного пайка и уничтожение всяких привилегий, усиленных пайков, применяемых все время к спецам и ответственным работникам, уравнять их со всеми трудящимися.41
2. Представить право избранной рабочими Арсенала комиссии войти в тесную связь со всеми заводами и фабриками Петрограда для ревизии и контроля всех государственных органов [у]правления и предоставить этим комиссиям широкие права в своей работе.
{Стр. 110}
3. Свободы слова и печати, т. к. без них борьба со всякими злоупотреблениями невозможна.
4. Прекратить всякие назначенства, приемство42 и кумовство и возобновить выборные начала между всеми трудящимися.
5. Уничтожить бюрократизм, рост канцелярщины и чиновничества за счет более производительного и полезного для страны труда и этим положить конец росту новой советской буржуазии.
6. Для того, чтобы поднять производительность, требуем раскрепощения трудящихся, так как свободный труд43 принесет больше пользы, чем труд принудительный.
7. Прекратить всякое деление людей по билетам, а ценить их за полезный и разумный для общества труд и этим уважать личность трудящегося человека.
8. Предоставить право рабочим организациям производить закупку предметов продовольствия и первой необходимости без права вмешательства в это дело государственных организаций.
9. Воспретить заградительным отрядам отбирать от возвращающихся рабочих и их семейств в Петроград закупленные ими товары для личного своего потребления.
10. Опубликовать настоящую резолюцию в ныне существующих газетах.
ЦГА СПб. Ф. 4591. Оп. 5. Д. 13. Л. 174. Машинописная копия
40 Постановление рабочих «Арсенала» 11 февраля было рассмотрено на объединенном заседании Президиума ПГК ВСРМ с представителями от рабочих завода 16 февраля 1921 г. Приведем извлечения из протокола заседания:
«2) Предоставить право выбранной рабочими «Арсенала» комиссии войти в тесную связь со всеми заводами и фабриками Петрограда для ревизии и контроля всех государственных органов управления и предоставить этим комиссиям широких прав в своей работе.
Президиум разъяснил и постановил.
Считая, что в советских учреждениях, куда пролезло много торгашей, бывш. спекулянтов и элемента, чуждого рабоче-крестьянской власти, которые всеми силами стараются подорвать или взорвать внутри советский аппарат, стараясь увеличить волокиту и бюрократизм, в учреждениях признать необходимым ввести более строгий контроль через рабоче-крестьянскую инспекцию... как пожелания: в первую очередь произвести ревизию Петрокоммуне и Петропорту... 3) Свободы слова и печати... Требуя свободу печати, мы не хотим этим сказать, что мы желаем, чтобы вновь выходили буржуазные газеты, которые рабочему совершенно не нужны, а чтобы в наших рабочих газетах была шире предоставлена возможность обличать разного рода безобразия. Президиум констатирует, что до сих пор рабочие очень мало принимали участие в рабочих газетах и не знает случая, когда было бы в этом отказано рабочим... 6) Для того, чтобы поднять производительность, требуем раскрепощения трудящихся, так как свободный труд принесет больше пользы, чем труд принудительный. После обмена мнениями выяснилось, что вопрос не стоит о введении в рабоче-крестьянском государстве формы «свободного труда», которая в корне нарушает народное хозяйство и предает рабочих в руки капиталистов, а стоит в плоскости принятия некоторых практических мероприятий, которые бы избавили от целого ряда нелепостей, как например во время войны (скрываясь от военной службы) на завод пришло много рабочих других специальностей, которые в настоящее время хотели бы работать по специальности, а также отсутствие средств передвижения и квартир поблизости завода заставляют некоторых рабочих ходить на большое расстояние... 7) Прекратить всякое деление по билетам... Считая необходимым существование партии коммунистов в рабочем государстве как единственно революционной партии, которая борется с капиталистами всего мира за власть рабочих и крестьян, и доверяя ей, как истинной защитнице интересов рабочего класса, считаем нужным указать, что необходимо разъяснить всем советским учреждениями, чтобы они также доверяли и считались с мнением беспартийных рабочих организаций, и т. к. каждый рабочий это есть защитник и строитель Советской власти... 10) Опубликовать настоящую резолюцию в ныне существующих газетах. Принимая во внимание, что резолюция составлена неясно и поэтому может принести при опубликовании в газетах не пользу, а вред рабочему классу, предложить на делегатском собрании изменить [её] на основании переговоров Союза и представителей рабочих» (ЦГА СПб., ф. 4591, оп. 5, д. 6, л. 8—9).
Постановление общего собрания рабочих и служащих завода «Арсенал» было опубликовано в измененной редакции в газете «Маховик» 26 февраля 1921 г. Характер дополнений, внесенных в текст постановления 11 февраля, отчетливо показывает, что были учтены пожелания Президиума ПГК ВСРМ. Так, начало 3-го пункта постановления имело в газетном тексте следующий вид: «Свобода слова в нашей рабочей прессе и печати» (подчеркнуто газетой). Однако ряд пунктов (в частности, ключевые для постановления пункты 1 и 6) не претерпел существенных изменений.
41 Вопрос о лучшем материальном обеспечении и льготах для ответственных работников поднимался в те дни в рабочей среде не менее часто, чем вопрос о пресловутых «ответственных» пайках. В этой связи можно привести обширный фрагмент выступления на Третьем губернском съезде профсоюзов представителя от Союза транспортных рабочих Селюка — в целом оно является типичным для настроений на фабриках и заводах в «предволыночный» период: «Когда приходится быть на собраниях — товарищи задают вопросы: за что же мы боролись, за коммунистическую идею, проводили один общий государственный котел; для кого же мы этот котел сделали — для рабочих, которые заняты тяжким физическим трудом, своими мозолистыми руками и горбом работают, или для кого-либо иного? У нас в Петрокоммуне имеются две столовые, одна столовая для рабочих и служащих, вторая столовая — министерская. За что мы, рабочие, боролись, того еще нет. У нас все еще существует буржуазная точка зрения. Если мы сделали один общий государственный котел, если столовая имеется в Петрокоммуне, то должен там обедать и ответственный работник, и обыкновенный служащий. Товарищи, в самом верху нашем — в Смольном — тоже имеются две столовые. Допустимо ли это явление? Я думаю, что нет... Наши грузчики выгружают разные предметы, я сам грузчик. Что же мы видим. Получало ли наше гражданское население те предметы, которые приходили на склады? Нет, мы не видали... И вот товарищи говорят: куда это все идет, почему мы не видим, чтобы было распределение между гражданами всего города Петрограда?... Почему они [ответственные работники] получают такой усиленный паек? Потому что они работают день и ночь. Да, товарищи, я не говорю, чтобы они голодали, но товарищи, так, как творится, недопустимо» (Третий Петроградский губернский съезд... Бюллетень №3. С. 46). Еще раз отметим, что подобные разговоры не были редкими, они отмечались в политических сводках, о них вынуждена была писать даже пресса. На заводе «Нобель», в частности, были на собрании разговоры о кучере Петрокоммуны, который получает 6 фунтов масла и 3 фунта сахара в месяц, о том, что комиссары ходят в длинных сапогах, в то время как рабочие раздеты и разуты (Ваксер А. 3. Из истории классовой борьбы... С. 12). Интересно также письмо корреспондента А. Алексеева в газету «Маховик» о том, что он «встретил в театре наших руководителей, занимающих хорошие места. Если были рядовые рабочие, то они были на галерке» (Маховик. 1921. 25 февр.). Вопрос о льготах неоднократно поднимался и на Беспартийном совещании рабочих в апреле 1921 г., в стенограммах и отчетах которого без труда можно уловить уже знакомые реплики и темы: «Евдокимов... Я здесь подтверждаю, что столовая при Доме Советов никаким привилегированным положением не отличается от подобных же столовых рабочих. Это самое главное, самое основное (голос: это неправда, товарищ)» (ЦГА СПб., ф. 6286, оп. 6, д. 70, л. 172); Розанов (представитель Северо-Западной ж.д.): «Был принят декрет уничтожить классные вагоны, разве их уничтожили? И теперь одни ездят в классных вагонах, а другие в телячьих. И таких примеров много» (Маховик. 1921. 14 апр.).
42 Так в документе. В данном контексте «приемство», возможно, означает прием на работу по личному усмотрению.
43 Требование свободы труда было среди петроградских рабочих одним из наиболее популярных лозунгов зимой и весной 1921 г. Прикрепление рабочих к предприятиям началось, фактически, еще в 1918 г., и коснулось прежде всего рабочих и служащих отраслей военной промышленности. Вскоре «мобилизованными» по месту своей трудовой деятельности оказались ремонтники судов и рабочие речного транспорта, предприятий лесной, угольной, торфяной и нефтяной промышленности. В 1920 г. к предприятиям были прикреплены рабочие некоторых картонных бумажных фабрик, целлюлозных заводов, железнодорожники (машинисты, кочегары, мастера депо), строительные рабочие, металлисты, судостроители и др. категории рабочих (Гимпельсон Е. Г. Советский рабочий класс. 1918—1920 гг. Социально-политические изменения. М., 1974. С. 132, 133, 138, 139). Рабочие считались «мобилизованными» и им запрещалось без разрешения администрации свободно переходить на другие предприятия. Требование свободного труда было выдвинуто к середине февраля 1921 г. на нескольких крупных предприятиях, в том числе на заводах Дюмо и «Арсенал». Официозная пресса, приписывая выдвижение лозунга «свободы труда» почти исключительно социалистам, категорически выступала в феврале—начале апреля 1921 г. против ослабления «крепостных» стеснений, правда, не отрицая принципиально возможности их отмены в будущем: «...Ввести такой порядок [свободный переход] немедленно, сейчас же, завтра — и в результате получится окончательный развал слабого транспорта, ослабление многих предприятий, необходимых всему рабочему классу, а может быть и окончательная приостановка», — подчеркивалось в статье Коваля «Меньшевистские погудки и рабочая свобода» (Красная газета. 1921. 2 апр.). О полемике вокруг лозунга «свобода труда» см.: Маховик. 1921. 26, 27 февр., 3 апр.; Красная газета. 1921. 7 апр.; ЦГА СПб., ф. 1790, оп. 45, д. 61, л. 1 об.; ф. 4804, оп. 5, д. 77, л. 66; ф. 4591, оп. 5, д. 8, л. 32; д. 11, л. 123; д. 12, л. 189; д. 14, л. 163; ф. 6276, оп. 6, д. 71, л. 9; д. 86, л. 76, 86, 95.
Прикрепление рабочих к предприятиям было фактически отменено постановлением Совнаркома РСФСР 9 апреля 1921 г. Оно предусматривало «облегченный переход» рабочих и служащих на другие предприятия в тех случаях, когда это диктовалось бытовыми или производственными обстоятельствами (Романовский В.К. Консолидация советского рабочего класса. 1921—1928 гг. (на материалах Москвы и Ленинграда). Л., 1984. С. 50). Правила о переходе были утверждены 23 апреля 1921 г. Наркоматом труда и ВЦСПС. В соответствии с этими документами 29 апреля 1921 г. было опубликовано постановление «О переходе рабочих и служащих из одного предприятия в другое», подписанное заместителем председателя Петроградского губисполкома Г.Е. Евдокимовым и секретарем губисполкома Н. Комаровым. Оно предусматривало, что «переход из одного государственного предприятия в другое допускается по следующим мотивам: а) если данное лицо не работает по своей специальности, б) в случае желания данного лица вернуться на прежнее место службы, связанное с постоянным местожительством, в) в случае дальности расстояния между предприятием и местожительством данного лица, г) по заслуживающим внимание другим условиям» (Вестник Петросовета. 1921. 14 мая).