 |
 |
|
|
{7}
В то время, когда судьба французского народа еще не была решена, интриганы пытались захватить управление страной и призывали деспотов на помощь в осуществлении их преступных замыслов. Все честные граждане требовали конституции и опасались, что их желание не сбудется. Наконец, сегодня она декретирована и тем удовлетворены чаяния народа. (Аплодисменты.) Мы можем представить миру конституционный кодекс, {10} бесконечно более высокий, чем все прежние моральные и политические институты; этот труд несомненно мог бы быть доведен до совершенства, но он и теперь уже представляет необходимые основы народного счастья, имеет прекрасную, величественную цель возрождения Франции. А теперь пусть клеветники мечут свои ядовитые стрелы. Конституция - вот ответ депутатов-патриотов, ибо она труд Горы. (Аплодисменты.)
Таков наш ответ всем клеветникам, всем заговорщикам, обвинявшим нас в том, что мы хотим лишь анархии; мы в свою очередь обвиняем их, ведь интриганы не хотели нашей конституции, но мы ее поддержим, и все друзья свободы сплотятся вокруг этого призыва. (Аплодисменты.) Нашлись в Конвенте незапятнанные люди, доказавшие, что хорошие установления создаются не изворотливыми умами интриганов, а народной мудростью; эта конституция родилась среди бурь в течение восьми дней, и она становится центром, вокруг которого народ может сплотиться, не создавая себе новых цепей2.
Напрасно друзья интриганов или лица, одураченные ими, требовали, чтобы конституция не была декретирована, чтобы арестованные лица не были возвращены в Конвент. Напрасно они протестовали против этой конституции и даже против всего того, что было сделано во время отсутствия государственных людей - вождей мятежной партии; патриоты шли к своей цели, не обращая внимания на их вопли. Аристократы пришли в замешательство: интриганы не осмелятся продолжать свои вероломные действия, не объявив себя врагами свободы, не доказав, что они хотели бы иметь тирана. В настоящее время нам надо предпринять серьезные меры для общественного спасения, противопоставить непобедимую силу вооруженным врагам, которыми мы окружены. Надо подавить внутренних врагов, особенно опасных своими связями с иностранными деспотами.
Утверждают, будто депутаты, удаленные из Конвента, рассеялись по департаментам, где они раздувают пламя гражданской войны. Утверждают, будто батальоны движутся к Парижу. Не разбирая, обоснованы ли эти слухи или нет, я предлагаю разоблачить эти заговоры, объяснив таким образом общественному мнению истинное положение. Для прекращения деятельности интриганов я укажу лишь одну меру: мы должны беспрестанно стараться разъяснять департаментам то, что произошло; и, несомненно, мы имели бы столько друзей, сколько там есть патриотов, а врагов только среди фельянов3, умеренных и администраторов: ведь это та же интрига, которую мы подавили и уничтожили 10 августа. Чтобы разъяснить департаментам то, что произошло, я прошу Общество составить адрес по поводу только что декретированной конституции; пусть в этом адресе оно разовьет свои принципы; пусть затем наши заседания всегда будут посвящены важным вопросам и пусть широкое обсуждение мер общественного спасения и вопросов конституции станет главным в работе Общества.
{11}
Я прошу, чтобы между муниципалитетами и народными обществами существовал тесный союз. И пусть теперь же будет составлено обращение к департаментам по поводу счастливого события, которое должно получить одобрение народа и всех друзей свободы.
(Дюфурни4 и Шабо прерывают Робеспьера.)
Я заявляю, что хотел бы обсудить эту конституцию и что не смотрю на нее, как на законченный труд. Я сам добавил бы желательные для народа и недостающие ей статьи. Я прошу лишь составить обращение, которое соответствовало бы обстоятельствам и было бы способно возродить упавший дух общества и ответить на клевету наших врагов.
1 Речь в Обществе друзей свободы и равенства 10 июня 1793 г. опубликована в "Journal des debats", № 431, в июне 1793 г. См.: "Oeuvres completes...", t. IX, p. 549-551.
2 Конституция Французской республики была выработана в короткий срок и вместе с предшествовавшей ей новой Декларацией прав человека и гражданина утверждена Конвентом 24 июня 1793 г. В конституции провозглашались идея верховенства народа и "естественные права" человека: свобода, равенство, безопасность и собственность, а также основы буржуазной демократии: свобода совести, печати, слова и т.д. Франция объявлялась единой и нераздельной республикой, законодательная власть в которой осуществлялась однопалатным Законодательным собранием, избираемым каждый год всем мужским населением, достигшим 21 года. Исполнительная власть должна была находиться в руках Исполнительного совета, половина состава которого каждый год обновлялась. Конституция 1793 г., несмотря на известную буржуазную ограниченность (узаконение частной собственности и отсутствие реальных гарантий для демократических прав), была для своего времени документом огромного революционного значения и осталась одной из самых демократических буржуазных конституций нового времени. Эта конституция не была проведена в жизнь; ее заменила якобинская революционно-демократическая диктатура.
3 Фельяны - члены клуба, помещавшегося в монастыре ордена фельянов и возникшего в результате раскола якобинского клуба в июле 1791 г. Фельяны представляли конституционно-монархическую буржуазию, ставшую по мере развития революции консервативной, а затем контрреволюционной силой.
4 Дюфурни де Вилье - автор брошюры, изданной в апреле 1789 г. под названием "Наказ четвертого сословия сословия бедняков-поденщиков", занимал пост председателя Парижского департамента.
Выверено по изданию: Максимилиан Робеспьер. Избранные произведения. Т. III. М.: "Наука", 1965.
