Ветеранская колонизация в эпоху принципата тесно связана с завершившимся именно в этот период процессом профессионализации римской армии, превращения воинской службы из почетного права гражданина в выгодную профессию, дававшую легионеру, который проводил теперь значительную часть жизни в военном лагере, постоянные средства к существованию (в виде регулярных выплат, stipendium), причем служба ограничивалась определенным сроком. В связи с этим перед римским обществом встала важная проблема: как должны быть обеспечены и чем могут быть заняты отслужившие свой срок ветераны, так как после отставки они, оставшись без средств к существованию, могли бы составить маргинальную группу, весьма опасную для общества, грозящую нестабильностью и мятежами (ср. Suet., Aug., 49). Единовременная выплата им какой-либо денежной суммы не решала проблемы, и оказалось, что наилучший способ самоорганизации общественной системы в данной ситуации — предоставить ветерану в собственность (dominium ex iure Quiritium) земельный участок (fundus) в колонии в качестве praemium, т. е. посадить ветеранов на землю. Связь ветеранского землевладения с оформлением dominium на землю принадлежит к числу малоисследованных в отечественной историографии проблем.

Ветеранская колонизация являлась важным звеном социальной политики Августа [ 1] , и именно при нем происходило оформление данной системы наделения ветеранов. Безусловно, и Август, и его преемники были заинтересованы в том, чтобы отслужившие воины превратились в крепких хозяев-землевладельцев, чтобы после отставки они селились в колониях и налаживали на полученных участках хозяйство. Для этого римское государство делало очень многое. Организация ветеранских колоний производилась на основе научно разработанных методов организации земельной площади (limitatio), причем для размежевки ager colonicus применялась наиболее совершенная из всех римских систем раздела площадей — центуриация, основанная на точных расчетах, позволявших проводить границы-лимиты на равном расстоянии друг от друга, образуя участки-центурии в форме квадрата (типичный размер — 200 югеров). Практическую работу по межеванию осуществляли подготовленные специалисты-землемеры (agrimensores), находившиеся на службе у императора [ 2] .

Центурированный ager colonicus имел два главных лимита, один проходил с востока на запад (Decumanus maximus), другой — с юга на север (Cardo maximus) (CAR.S.132). Параллельно главному декуману и главному кардо проводились другие лимиты, которые также назывались decumani и cardines. Limites представляли собой не только линейные границы участков, но и общественные дороги определенной ширины на размежеванной территории. Для системы центуриации было характерно наличие разных типов лимитов. Помимо главных (шириной соответственно 40 и 20 футов) [ 3] выделялись также линейные (8 футов) и актуарные (квинтарные) (12 футов) (CAR.S.134), которые прокладывались через каждые пять линейных (CAR.S.133). Таким образом, ветеранская колония получала превосходную сеть общественных дорог, имевших продуманную и стройную структуру, что обеспечивало хозяйству ветерана прочную связь с рынком.

Передача ветерану земельного участка в собственность (adsignatio) проходила при помощи жеребьевки. При этом, как правило, центурия делилась между тремя ветеранами, и жребий (sors) каждого составлял в этом случае 66 и 2/3 югера (CAR.S.162). Общий же fundus колониста, передававшийся ему в собственность (dominium), состоял, как правило, из трех sortes, которые могли лежать в разных центуриях. Впоследствии владелец мог заменить разбросанные в разных центуриях участки единым более крупным участком. В этом случае fundus ветерана представлял собой смежное владение, но перерезанное общественной дорогой — лимитом.

Согласно установлению Августа, ассигнации подлежала только пригодная к обработке земля (CAR.S.164, 166). Попадавшие на территорию ager colonicus бросовые земли и леса (loca relicta) становились угодьями колонистов (CAR.S.166). Пригодная к обработке земля, попавшая на края подвергаемой межеванию территории колонии, которые при проведении центуриации не достигали размеров полной центурии, переходила в разряд subsecivi (отрезки) и тоже изымалась из ассигнации и служила угодьями колонистов, при этом оставаясь собственностью государства и составляя особый резерв ager publicus в колонии (CAR.S.165). В этом случае колонисты арендовали у государства отрезки под пастбища за vectigal (CAR.S.165), и владеть ими можно было только совместно (CAR.S.164) (категории pascua publica, compascua). Как видим, possessio на угодья оформляется параллельно с оформлением dominium на fundi. Таким образом, хозяйство ветерана могло быть комплексным: помимо земледелия от мог заниматься и животноводством, используя коллективные угодья колонии.

Насколько эффективной была данная система, т. е. насколько эффективно предоставление ветерану земельного участка в колонии решало стоящую перед обществом проблему “обустройства” отслужившего воина после его отставки? Этот вопрос в отечественной историографии разработан мало. Чтобы попытаться ответить на него, необходимо присмотреться к самой фигуре ветерана в социально-психологическом разрезе, определить его “социальный характер”, который складывался за долгие годы службы в военных лагерях, среди “побоев и ран, суровых зим... беспощадной войны” (Tac., Ann., I, 17). Не следует забывать, что легионеры, жившие в лагере, не имели собственного хозяйства всю жизнь, так как им было положено стабильное жалованье. Жизнь в военном лагере закаляла силу и волю, но не способствовала выработке какой-либо хозяйственной инициативы у воинов, и после отставки им, думается, сложно было осознать себя полновластными хозяевами собственных земель; определенная “перегородка”, существовавшая между воином и внешним миром, пока он находился в лагере, обеспечивала ему уверенность в завтрашнем дне; это придавало его положению в социальной среде известную стабильность, но никак не способствовало выработке таких социально значимых качеств, как инициативность, способность рационально вести хозяйство, да и вообще относиться “по-хозяйски” к своему имуществу: за время отпуска, получаемого за определенную плату, солдаты могли просто спустить полученное жалованье (Tac., Hist., I, 46) в кабаках и харчевнях соседней канабы.

Имели ли вообще эти люди желание стать землевладельцами? Тацит, описывая восстание легионеров и ветеранов в Паннонии вскоре после смерти Августа, сообщает, что восставшие в числе прочего требовали, чтобы “вознаграждение отслужившим свой срок выдавалось тут же на месте и только наличными” (Tac., Ann., I, 17). Среди восставших распространилось мнение, будто под видом земельных угодий они получат “болотистую трясину или бесплодные камни в горах” (Tac., Ann., I, 17), что, как мы видели, совершенно не соответствовало действительности. Таким образом, ветераны склонны были получить вместо предоставляемого им земельного участка определенную сумму денег. Но у античных авторов есть сведения также о воинах иного социально-психологического склада: некоторые солдаты не были склонны получать отпуска, чтобы не растратить деньги (Tac., Hist., I, 46), более того, они стремились как можно больше денег откладывать (Suet., Dom., 7), чтобы к окончанию службы иметь солидные сбережения, а также могли завести т. н. “квазисемью” [ 4] , т. е. они готовились к своей отставке. Именно эти “хозяйственные” ветераны (их, думается, было меньшинство) были наиболее приспособлены к жизни в земледельческой колонии. Большинство же ветеранов, скорее всего, вынуждены были подчиниться обстоятельствам и пережить трудный период “приспособления” к своей новой социальной роли. Не всем удавалось наладить хозяйство, многие разорялись и оставляли дома без наследников (Tac., Ann., XIV, 27). Были и такие, кто вообще отказывался принять надел или сразу продавал его; эти ветераны “разбредались по провинциям, в которых окончили срок своей службы” (Tac., Ann., XIV, 27), но, вероятно, таких все же было немного.

[ 1] Кузищин В. И. Генезис рабовладельческих латифундий в Италии. М., 1976. С. 140.

[ 2] Гвоздева И. А. Технические аспекты землеустройства в Древнем Риме по трактатам землемеров // Вестник Моск. ун-та. Сер. 8. История. 1979. № 4. С. 75.

[ 3] Bradford J. Ancient Landscapes. London, 1957. P. 149.

[ 4] Колобов А. В. Семейное положение римских легионеров в западных провинциях империи при Юлиях — Клавдиях // Вестник Моск. ун-та. Сер. 8. История. 1990. № 3. С. 62.